– Не мог уснуть, – пробормотал я, уставившись в потолок. – И я устал от кресла.
– И сколько ты так пролежал?
– Пару часов.
– Тебе не холодно на полу?
– Нет.
– Ты… в порядке?
Я заставил себя сесть, чтобы видеть ее. Дочь была такая красивая, точно как ее мама.
– Бывало лучше, – признался я, – но я справлюсь. Что скажешь, если мы сбегаем вниз, позавтракаем и немного прогуляемся? Сегодня, кажется, хороший день и быстрая прогулка, возможно, поможет мне разогнать кровь.
Мы с Хоуп по очереди сходили в ванную комнату. Когда мы были готовы, то сказали Анне «до свидания» и спустились на ближайшем лифте вниз. Через тридцать минут, когда мы прогуливались по периметру больницы, зазвонил сотовый телефон. Код города был мне незнаком – 503. Орегон.
– Алло? – спросил я.
– Надеюсь, что я не звоню слишком рано.
Я застыл на месте. Этот голос я узнал сразу же, хоть и не слышал его уже несколько лет.
– Папа?
– Привет, Итан. Я не вовремя?
– Кто это? – прошептала Хоуп.
– Твой дедушка, – шепнул я в ответ.
– Дедушка Берк?
– Нет, другой.
Мой папа включился в беседу:
– Похоже, что не вовремя. Я перезвоню…
– Нет, все нормально. Как у тебя дела?
– Все хорошо.
– Все еще работаешь в той же мастерской?
– Надо. При нынешней экономике я не жалуюсь.
Хоуп схватила меня за руку и начала дергать.
– Тут лавочка, – сообщила она. – Давай сядем.
– Так… что случилось?
Он долго молчал, а потом сказал:
– Завтра важный день, правда? Как ты держишься?
Я откинулся на лавку.
– Ты разговаривал с дедушкой?
– Угу.
– Приедешь?
– Мы оба, ты и я, знаем, что я только буду путаться под ногами. Кроме того, мне надо работать. Но я уверен, что дед расскажет мне все в деталях. Он постоянно держит меня в курсе. Кстати, жаль, что ты не сообщил мне сам, когда это случилось. Хреново, когда узнаешь новости из вторых рук.
Я сжал кулаки.
– О, да ладно. Однако еще хреновее иметь дело с этим не понаслышке. Извини, что не позвонил тебе, но когда возникают трудности, то обычно вначале обращаются к тем людям, на которых можно положиться.
Именно по этой причине я почти никогда не разговаривал с отцом. У него есть привычка говорить вещи, которые не кажутся мне правильными, а у меня привычка отвечать ему в язвительном тоне. И это доходит до того, что мы оба выходим из себя.
Хоуп вздохнула.
– Нельзя говорить «хреново»!
– Извини, милая, – ответил я, прикрыв телефон рукой. – Я просто повторяю то, что говорит он.
Дочь выговорила мне с сурово нахмуренными бровями:
– От этого не лучше.
Я не стал указывать ей на то, что она только что совершила такое же правонарушение. Странно, но, кажется, отца не задело мое замечание. Было слышно, что на самом деле его это рассмешило.