Горцу и раньше доводилось гостевать в камере. Он никогда не славился покладистым характером. А за кривой взгляд в свой адрес мог раньше и в бараний рог свернуть, за что не однократно и платил свободой. Он и в армию то попал по дурному характеру, не смог сдержаться и ответил на гнилое слово. Один известный подлец посмел в шумной компании усомниться в его Горца физических и умственных способностях, а он не смог себя остановить. В завязавшейся потасовке не сдержался и вместо того, чтобы наглецу просто лицо набить, сломал ему шею. Получилось случайно, но пойди это объясни его родителям, влиятельным и уважаемым людям в их захолустье. По их воле Никиту могли заживо похоронить на урановых рудниках в поясе Кортеса и никто бы и не вспомнил о его существовании. Но на счастье Никиты в тюрьме, куда его бросили, набирали рекрутов в космический десант. Горец раздумывать не стал и подписал все необходимые документы. Так он избежал правосудия, и оказался в самом кровавом пекле в обитаемой галактике. Их подразделение бросали во все горячие точки. Там где вскипали вооруженные конфликты и местные власти не могли сами решить вопрос, забрасывали их для наведения порядка. Так что порой у Горца возникали сомнения, может лучше было пяток лет на урановом руднике отпахать, чем по колено в крови маршировать через миры и судьбы людей.
В армии Никите также часто приходилось сиживать в камерах. Не умел он слепо соглашаться с каждым приказом. На все у него было свое мнение. Дважды он дослужился до капральских лычек и оба раза не задержался в звании, за дерзость его разжаловали.
Так что по части сидения за решеткой, Никита был опытным человеком, чего нельзя было сказать о Ежонке. Танька выглядела угнетенной. Еще пару дней назад у ней была своя комната, она была свободным человеком и летела из одной звездной системы в другую, где ее как и остальных членов семьи «Арго» ожидало приличное вознаграждение за перевозку. Теперь у нее были свои нары, жесткие и мокрые, четыре каменных стены с зарешеченным маленьким окошком, и неясная перспектива провести ближайшие пару десятков лет в плену у летиан. Если не предстояло чего похуже.
Никита не знал как ее подбодрить, но он должен был сделать хоть что-то.
«Еж, как ты?» — спросил он через «разгонник».
Таня не ответила. Она сделала вид, что ничего не слышала.
Никита поднялся с нар, подошел к окну, ухватился за решетку, подтянулся и выглянул наружу. Окно выходило на задний двор складского помещения. Снаружи было темно и грязно, пахло помоями и весной.