– Это мое пирожное! – послышался крик из комнаты, – отдай!
Варя со вздохом поднялась с места.
– Я пойду, – сказала я, – а то стемнело уже… спасибо тебе.
– Не за что. Это считается занятием?
– Не совсем. Вот если ты рисунки брата покажешь…
Вообще-то я шутила. Но лицо у Вари стало настороженным.
– Давай-ка в другой раз?
Она подошла к окну и нервно оборвала стрелки лука.
– Почему?
– Он… он спит.
Не глядя на меня, Варя принялась рвать зеленые стрелки на мелкие кусочки.
– А это – мое пирожное! – услышала я в комнате мужской голос. – Отдайте!
– А по-моему… – начала я.
– Он спит! – перебила меня Варя, бросив лук в миску с винегретом и закрыв крышкой кастрюлю с овощами, – слушай, можешь просьбу выполнить? Вот тут у меня крошки остались от хлеба… и еще немного пшена. Высыпь, пожалуйста, в кормушку? Она у подъезда висит.
«Кормушка», – вздрогнула я и вспомнила про джип. Еще и стемнело. Я снова глянула в окно и обнаружила, что Останкинская башня светится в темноте. Зажглись окна-глазки, а самую широкую часть башни, там, где ресторан, опоясала улыбка света. Мне показалось: башня мне подмигивает.
И тут… на меня снизошло озарение. Варя уже вышла в прихожую. Тогда я аккуратно положила свою тетрадку прямо на закрытую кастрюлю с овощами.
– Иду, Варя, уже иду!
Я спустилась в подъезд, но выходить не стала. Прислонилась к холодной стене спиной и принялась ждать. Минута, другая. Лифт дернулся, поехал. Потом снова спустился вниз.
Из лифта выскочила Тамара с тетрадкой в руках.
– Ты здесь? – с облегчением сказала она. – Держи, ты забыла!
– Спасибо, – поблагодарила я. – Больше ничего сказать не хочешь?
– Ну, извини, – буркнула она, разворачиваясь к лифту.
– Погоди, Тома! На самом деле мне даже понравилось, как вы меня захватили. Это было почти… профессионально.
– А ты откуда знаешь, как профессионалы захватывают?
– Да попала в прошлом году в одну передрягу…
Я сунула тетрадь в рюкзак и направилась к выходу.
– Какую передрягу?
– Пришлось кое-что расследовать.
– По-настоящему?
– Ага. Я спасла одного мальчишку. Мальчишки, они такие… их все время спасать надо. Вы ведь тоже хотели меня припугнуть, чтобы я к брату вашему не совалась?
– Мы думали, ты – Лилия, – призналась девочка, – хотя можно было догадаться. Она же в пальто приходила.
– Она разве сунулась к Сене? – удивилась я. – Как я поняла, она на Варю кричала.
– Нет, на Сеньку, – покачала головой Тамара, – она к нему ворвалась и принялась раскидывать его рисунки. А он как раз новый комикс рисовал. Так она порвала его альбом!
«Бедняга Сенька, – подумала я, – попробовал бы кто-нибудь порвать мой альбом».