Ничего подобного пробовать ранее ей не доводилось. Ароматный, немного терпкий золотистый напиток имел более, чем просто приятный вкус. Он обволакивал рот, играл на языке и казалось кричал: «Пей еще! Еще! Больше!». Кира и сама не поняла, как сделала несколько жадных глотков прежде, чем смогла остановиться.
— Вот и прекрасно! А теперь приступим к главному, — тон Паситы из игривого стал деловым, хотя улыбка с губ никуда не делась. Впрочем, как и странный интерес в глазах.
Следующий вопрос ее просто огорошил:
— Ты ведь дочь Каррона Защитника?
— Да, — внезапно для себя ответила Кира, и в панике вытаращила глаза, прикрыв рот руками.
Пасита довольно рассмеялся. И вопросы посыпались один за другим:
— Давно, ты, об этом знаешь?
— С самого детства, — снова выпалила Кира, не отрывая рук ото рта.
— Это Каррон научил тебя основам рукопашного боя?
— Да!
Охотница резко вскочила на ноги, опрокинув стул. Недопитое вино лужицей растеклось по столу и закапало на пол.
— Хочешь меня убить? — Пасита особенно радостно улыбнулся, задавая этот вопрос.
— Очень! — резала правду-матку Кира, совершенно не в силах с собой совладать.
— Ты меня опоил?! — возмущенно воскликнула она.
— Да. Но ничего такого. Просто вино откровения.
— Но… Ты же и сам его пил?
— Пил, — согласился Пасита.
— Но, почему?
— Во-первых, оно мне очень нравится на вкус. Прекрасное вино! Ну и, конечно, чтобы усыпить твою бдительность. Как ты его находишь?
— Вкусное, — буркнула Кира. Ответы срывались с уст раньше, чем она успевала осмыслить, будто прорвало плотину. Собрав волю в кулак, задала вопрос:
— Оно не действует на Защитников?
— Еще как действует, — Пасита рассмеялся.
— Зачем ты меня позвал? — поспешила спросить Кира.
— Хотел удостовериться, что ты и взаправду дочь Каррона.
— Откуда узнал? Зачем я тебе?
Пасита уже вынул маленький пузырек из кармана, быстро проглотил содержимое, прежде, чем ответить на вопрос. Зажмурился, схватившись за край стола.
Издав рычащий звук, помотал головой, передернулся и утер лицо руками. Немного так постоял, а затем открыл смеющиеся глаза, в которых блестели слезы. Когда он ответил, его голос прозвучал несколько хрипло:
— Дрянная девчонка! Испортила игру раньше, чем я успел насладиться ею сполна. Есть некая острота ощущений, когда ты вынужден говорить только правду, — он опустился на стул. Кира видела, как по его виску ползет капелька пота, — Жаль, что противоядие никогда не бывает такими же сладким, как яд, — он снова улыбнулся, но выглядело это несколько натужно. — Впрочем, для тебя игра еще не окончена.
Он снова встал, лениво поднял упавший стул и приставил его к столу. Взяв за плечи Киру, мягко усадил обратно. Не убирая рук, спросил: