Его глаза лучились. И Алла с удивлением обнаружила, что только этот мужчина, с зеркально-лысым черепом и мягкой, чуточку рассеянной улыбкой не нарушил прелести раннего лесного утра, а усилил ее.
Открытие это ее взволновало, и весь день она то и дело искала глазами его прямую кавалерийскую спину. Просто чтобы убедиться, что он по-прежнему неподалеку.
По возвращении в город она испекла шоколадный торт, чего не делала уже много лет, и пригласила Бориса на чай.
С ним все сложилось легко, будто две детали, выточенные друг под друга, наконец-то отыскались среди вороха других, совершенно не нужных запчастей. Не было ложной скромности или неловкости, и даже разговоров «в нашем-то возрасте…» они не затевали. Просто однажды Борис признался ей, что уже давно влюбился в нее.
– С тех пор, как ты рыдала в том стойле.
– Нет, Борис, не надо, – замотала головой Алла. – Тогда ты просто меня пожалел.
– Может быть, – пожал плечами Борис. – А потом начал восхищаться. Тебе завидовали все наши дамы. А мужики в курилке поминали тебя через раз, ты уж мне поверь. И я тоже, хоть и помалкивал.
– У тебя была Саня.
– А у тебя Витя. И что? Я не умаляю того, что прожил с Саней много счастливых лет.
Алла помнила, как самоотверженно он ухаживал за своей парализованной после первого инсульта женой. Своей любовью Саня смогла вызвать у него ответное чувство.
– И потом. Благодаря ей у меня есть Игорек. И внучки.
– Да. У тебя есть Игорек, – задумчиво повторила она. Сообразив, что не стоило этого говорить, Борис поспешно прибавил:
– А у тебя есть я. И всегда буду.
И это трогательное замечание и особенно досада, отразившаяся на его широком лице, заставили Аллу растаять.
Они сыграли свадьбу. Не громкую, но красивую.
– На любимых женщинах надо жениться, – убежденно заявил Борис. Он встал на одно колено, не смотря на Аллочку, которая со смехом твердила, что потом ей же самой придется растирать его суставы диклофенаком. Борис прекрасно видел, что смеется она, чтобы не расплакаться, и крепко сжимал ее ладонь.
Свой шестьдесят второй день рождения Алла встретила в платье цвета слоновой кости. А на медовый месяц молодожены улетели в Болгарию.
– Так что да, я любимая женщина, – завершая свой долгий рассказ, согласилась Алла. – Но можете ли вы, Марина, с уверенностью сказать, что моя жизнь была беззаботна? Вот вопрос. Слава богу, я хоть после шестидесяти узнала, что такое жить в полную силу. Наслаждаться. Знаете, обычно довольных жизнью у нас подозревают в тайных пороках. Или в клиническом кретинизме, шизофрении, мании – в чем-нибудь, в общем, клиническом. Борис научил меня жить, не оглядываясь ни на кого.