Плохая (Adrialice) - страница 113

— Черт, моей выдержки не хватит надолго, — хрипло сказал парень.

— Рада слышать. Нежным ты можешь быть позже, я никуда не денусь. А сейчас мне нужен ты. Быстро, — в моем голосе прорезались требовательные нотки.

— Спасибо, Боже, — Гэбс, будто отпустил себя. Уже значительно быстрее он избавил нас от остатков одежды, отбрасывая их в сторону. Мужская рука скользнула вниз по моему телу, прикасаясь там, где уже все было напряжено в ожидании. Первое же поглаживание заставило меня громко застонать, а когда один палец скользнул внутрь, меня выгнуло навстречу. Я даже не заметила, как вцепилась ногтями в спину парня.

— Девочка моя…хорошая, — Гэбс шептал мне на ухо разные нежности, перемежая их с поцелуями. А тем временем его пальцы дарили мне сладкую пытку. Терпеть дальше уже не было никаких сил.

— Гэбс, пожалуйста…

И он послушал меня. Пальцы сменились твердой плотью, медленно заполняя меня.

— Черт, это еще лучше, чем я помню, — я закинула ноги на бедра Гэбса, чтобы почувствовать его еще сильнее. Парень сделал несколько медленных толчков, но потом стал ускоряться. Его самоконтроль дал трещину, выпуская на свет голодного мужчину. Но я была только рада. Не только он ждал три года. Быстрые отрывистые движения сводили с ума, подводя к грани. Комната наполнилась звуками тяжелого дыхания и стонов. Через несколько минут такого марафона я почувствовала, что сейчас просто взорвусь.

— Гэбс, я…

— Я знаю, давай.

И этих слов оказалось достаточно, чтобы перед закрытыми глазами расцвел фейерверк. Я потерялась в этом шторме удовольствия, обрушившемся на меня, лишь отстраненно замечая, что Гэбс тоже достиг разрядки. Какое-то время мы просто лежали, приходя в себя, пытаясь отдышаться, а потом Гэбс провел костяшками пальцев по моей скуле и нежно поцеловал.

— Наверное, я умер и попал в рай, — тихо сказал Гэбс с легкой улыбкой.

— Я так и поняла, когда ты назвал меня Боже, — он только рассмеялся.

— Я не называл тебя так!

— Эмм… «Спасибо, Боже», — напомнила я ему, за что была нещадно укушена за мочку уха.

Еще некоторое время мы подурачились, а потом заснули. Но долго мне спать не дали. Ночью я проснулась из-за поползновений одного не в меру голодного парня на соседней половине кровати и все повторилось. А утро встретило меня ехидной улыбкой, не оставляющей сомнений в том, что от меня хотят. И да, все повторилось еще раз. После этого я со смехом закрылась в ванной, крича о приставаниях и миграции в монастырь.

Следующая пара месяцев прошла, как праздник. Гэбс привыкал к новой жизни, много читал, разбираясь в том, что произошло в мире за последние три года, какие вышли новинки техники, технологии. Он вливался в жизненный поток, ориентируясь в новейшей информации, пусть и не полностью. Часто они с Ноксом обсуждали всякие дела, финансы и возможности. Я видела, что Гэбс серьезно настроен и это меня радовало. Он привыкал, учился жить в этом, чуждом для него, мире. Не просто выживать, а крутиться вместе со всеми, обходить препятствия. Дома со мной он был нежным и заботливым, иногда страстным, но всегда счастливым. Я видела его улыбку, видела, как светятся его глаза, и другого доказательства мне было не надо. Теперь снова можно было строить планы на жизнь и не думать, что они больше смахивают на фантастику. Теперь все было реально, и это пьянило почище вина. Ощущение, что все в твоих руках, все возможно. Поэтому я тоже улыбалась. Это заметили все. Ребята на работе не переставали подшучивать над этим. Когда Гэбс первый раз отвез меня на работу, он вошел в мастерскую вместе со мной, оглядываясь по сторонам, визуально оценивая место и его обитателей. Я познакомила его с ребятами. И между ними довольно легко установились приятельские отношения. Правда, Гэбс не преминул на глазах у всех показать, кто здесь хозяин, и поцеловал меня. Глубоко, собственнически. Чак еще несколько дней смеялся, что мой парень таким образом «пометил территорию». Из ветклиники я уволилась — теперь все выходные принадлежали Гэбсу. И вот сегодня мы решили с ним прогуляться по вечернему городу. За три года жизни здесь я успела довольно неплохо изучить окрестности, поэтому мой парень решил отъехать подальше. Чтобы разделить новые впечатления на двоих. И мы нашли это неизвестное местечко — небольшой сквер с памятником. Машина осталась в стороне, а мы медленно прогуливались по асфальтированной дорожке. Окружающую тишину разбавлял стук моих каблучков и шорох кроссовок Гэбса. Было так хорошо, спокойно. Но не долго. Навстречу нам вышли два парня. То, что они здесь по нашу душу, не вызывало сомнений — парни смотрели прямо на нас. Мы с Гэбсом остановились, и он задвинул меня себе за спину. Черт, да что же это такое? Почему нам не дадут жить спокойно? Гэбс напрягся, готовясь ко всему, что угодно. Парней, судя по всему, он не знал, поэтому оставался шанс, что все обойдется. Когда эти двое подошли на расстояние шага и остановились, Гэбс готов был броситься.