Некоторое время спустя Девон вытянул руку, чтобы выключить свет.
— Безу-у-мно хорошо, — протянул он в полудреме, засыпая под убаюкивающий мерный стук своего сердца.
Тори уже проснулась, но, как и всегда по утрам, лежала с закрытыми глазами, как можно дольше оттягивая момент вставания. Лишь осознав, что Девон тоже не спит, она пошевелилась, и он, заметив это, нежно провел рукой по ее волосам. Они по-прежнему лежали, тесно прижавшись друг к другу и, как поняла Тори, ни на сантиметр не поменяв положения после того, как заснули.
Тори снова пошевелилась и тут же почувствовала ответное ласковое движение обнимавшей ее руки.
— Ты так уютно свернулся во сне. — Ее хрипловатый после сна голос прозвучал приглушенно: она лежала, уткнувшись лицом в его шею.
Девон, не расслышав, переспросил:
— Что я делаю во сне?
— Очень уютно устраиваешься в постели. Я никогда еще не видела, чтобы кто-нибудь так спал.
— Правда? — Он взял ее рукой за подбородок и, запрокинув ее голову для поцелуя, сказал: — Доброе утро.
Тори смотрела в его необыкновенные зеленые глаза, смутно припоминая прошедшую ночь. Боже мой, неужели это действительно была она? Эта развратная женщина? Она почувствовала, что краснеет, и зарылась лицом в подушку.
Девон ласково рассмеялся:
— Да не гляди ты такой виноватой, милая моя цыганка! Ты сведешь меня с ума, если будешь каждое утро просыпаться с таким выражением лица!
— Это вовсе не то, что ты думаешь, — чуть слышно возразила она. — Это просто потому, что я никогда…
— Что никогда? — нетерпеливо прервал он ее.
— Я никогда раньше не испытывала такого.
— И я тоже.
Тори смущенно взглянула на него:
— Это правда?
— Да, правда. — Он нежно провел рукой по ее губам. — Значит, мы с тобой оба волшебники.
— Да, и карты говорили правду, — засмеялась Тори.
В глазах Девона вспыхнули озорные огоньки:
— Хоть я терпеть не могу, когда говорят: «я был прав», но в данном случае это действительно так.
— Ну и, конечно же, ты не смог отказать себе сейчас в этом удовольствии!
— Что поделаешь, такой уж у меня характер.
— Кажется, в твоем характере много подобных особенностей.
— Ну, извини меня, пожалуйста.
— Нет, правда, их слишком много: ненасытное любопытство, терпение Иова, насмешливость и самообладание, как у святого.
— Ну, разве это недостатки?
— И да, и нет. В тебе эти качества очень противоречивы.
Она и поддразнивала его, и действительно была озадачена сложностью характера своего возлюбленного.
Он не сдавался:
— Кто бы говорил… — Тори удивилась:
— Но, по-моему, во мне нет таких противоречий.
— Ты так думаешь? Милая моя цыганка, насколько мне удалось тебя узнать, ты — самая удивительная загадка на этом свете со времен Стоунхенджа.