— Допустим, — феникс нахмурился, — как ты узнала, куда Сергей его спрятал?
— Он не прятал, — я застегнула куртку под горло, — ключник сказал, что Гранин «связал крест». Не думаю, что он готовился заранее. Он пришел на могилу жены и сына. Крест — это спонтанность, иначе вместо двух кривых палок, были бы ошкуренные и сколоченные доски. «Связал» — слышите? Чем? Тем, что могло быть у него с собой, в кармане, на шее. Ботинок тогда не носили, а в валенках шнурков нет. Предположение, не больше. Но оно оказалось верным.
— Что ж, — староста кивнул, — Теперь, когда проблема решена, ничто не мешает нам установить периметр.
Интонация отчего-то вышла вопросительной, и смотрел он так, словно я в любой момент могла отказаться, словно он ждал этого. Они ждали. Может, и стоило. Но я кивнула.
— Твой амулет? — с облегчением спросил старик.
Я полезла в карманы, сегодня я не столь подготовлена, хотя… почему бы и нет. Еще с прошлой осени у меня валялась горсть мелочи. Не глядя, я достала первую попавшуюся монетку. Это оказалась большая пятирублека. В прошлый раз тоже была пятерка, но копеек. Ставки растут.
— Шутишь? — не поверил Семеныч.
Я повторила слова проклятого:
— Какая разница, что это будет?
Спорить никто не стал, судя по тому, как мохнобровый вращал глазами, ему как раз очень хотелось.
Мы выполнили приказ Седого в этот же день, до заката. Вихрь за спиной ведьмака собрался семь раз, прошел через тела опор и амулеты. Сегодня исключений не было. Заклинание миновало меня, вызвав дрожь испуга и отвращения. Магия прошлась по телу ржавыми граблями, гадкое, но, слава святым, короткое ощущение.
Я держала на ладони горячую монетку, пока старик объяснял, что надо сделать для активации защиты.
— Дай, — прогудел голос над головой, не дожидаясь ответа, бес схватил амулет. Кругляшок металла крутанулся меж внезапно отросших острых тонких когтей, на тон светлее сформированных из черного дыма пальцев. Один из этих эфемерных когтей на секунду погрузился в металл. Я пискнула от неожиданности, как монетка уже вернулась обратно на ладонь, в верхней ее части светлела аккуратная дырочка с оплавленными краями, — Так лучше.
Бес отвернулся, потеряв ко мне всякий интерес, и, не слушая объяснений ведьмака, вылетел со стёжки, быстро нагнал пытающийся отступить от опор лес и растворился в безвременье. Как сказал староста, тропы проклятых.
Гости ко мне пришли вечером, когда солнце давно село, а бабка спала. Я валялась на кровати, то и дело дотрагиваясь до монеты, которая теперь висела на тонкой цепочке на шее. Пришедшие были столь вежливы, что постучали и дождались, пока я открою, правда, на этом дань этикету была исчерпана.