Лиандра затаила дыхание и вытянула вперед руку, надеясь раздвинуть зловещий строй и пройти сквозь порождения скверны. Она почти коснулась их и отпрянула, вскрикнув от боли. Кожа на руке девушки съежилась, потемнела, покрылась бугристыми наростами, а ногти превратились в отвратительные желтые когти. Лиандра метнулась обратно к столбу, прижимая к груди покалеченную руку и не смея взглянуть на нее снова. Наощупь кожа осталась гладкой, но боль была мучительной и самой настоящей! Кольцо скверны сужалось у вершины и ширилось вокруг; выливаясь с площадки кургана, как отравленная жижа, она заполонила селение мертвых и лес.
С Лиандрой заговорил идол: без слов и без единого звука он показывал неминуемое будущее. Демон желал новых жертв, и они пришли — в ловушку угодили все разбойники. Хану суждено начать резню. Охваченный безумием, он легко расправится с Гвидо. Лето поймает в грудь арбалетный болт Герванта, а Киндар застрелит дварфа из засады и упадет под ударом топора Чазбора. Горца настигнет острый клинок эрендольского убийцы и с хрустом полоснет по шее. Ханлейт и Гервант будут биться насмерть. Наверное, долго. С кем из них Лиандра хотела бы вступить в последний поединок? Победителю достанется лучший приз — он повторит судьбу знахарки одренского леса и превратится в чудовище. Его душа будет гнить на кургане спящих предков целую вечность и служить демону…
— Это неправда, ты мне лжешь! Не бывать этому! — выкрикнула Лиандра и снова себя не услышала, — ты испугал меня моими же страхами — да, я боюсь стать одержимой, но я же не такая!
Она решилась посмотреть на свою руку. Человеческая. Ничуть не изменилась. Но демон не отпускал Лиандру от столба, а пока она здесь стояла, внизу сбывалось ужасное пророчество. Нужно было позвать на помощь, но кого? Ханлейт не слышит! Странница вспомнила единственное на земле место, которое ее берегло и охраняло — Проклятую дорогу.
— Отверженные да присягнут тебе! — сказала она шепотом.
А если одних слов недостаточно? Зажав в ладони метательный нож, Лиандра подошла к идолу. Едва прикоснувшись к скверне, она увидела себя одержимой тварью, а не человеком: у столба стояло чудовище с проваленным носом, скалилось и карябало на дереве бессмысленные слова. Превращение, даже мнимое, отдалось болью во всем теле. Наверное, вот так же страдают несчастные, чьи души и тела попали в плен демона… Преодолевая боль, страх и стараясь не смотреть на свою когтистую лапу, сжимающую нож, Лиандра вырезала девиз Проклятой дороги на лбу нагло ухмыляющегося предка.
— Получай! — мстительно прошептала она, жмурясь от серебряного света, зажегшего буквы.