Я ответил, что так и сделаю.
Проходя мимо зеркала, я невольно бросил взгляд и увидел свое отражение. Оно было несколько странным. То есть само лицо, разумеется, было моим, но вот его выражение – не мое. Однако желания вернуться назад, чтобы лучше с этим разобраться, у меня не возникло.
Сумирэ стояла у порога своего нового жилища, провожая меня. Даже – большая редкость! – помахала мне на прощание. А ужину – подобно множеству прекрасных обещаний в нашей жизни – так и не суждено было сбыться. В начале августа я получил от Сумирэ длинное письмо.
На конверте была наклеена большая, красочная итальянская марка. По штемпелю я понял, что письмо из Рима, но дату отправления разобрать не смог.
В ют день, когда пришло письмо, я сначала отправился в Синдзюку, где не был довольно давно, купил несколько новых книг в “Кинокуния”<Синдзюку – район Токио, фактически является административным центром столичной префектуры. “Кинокуния” – один из крупнейших в Токио книжных магазинов. >, сходил в кино и посмотрел фильм Люка Бессона. Потом в пивной съел пиццу с анчоусами и выпил среднюю кружку темного пива. После чего сел в вагон на линии Тюо, успев проскочить до часа пик, и до своей станции читал одну из только что купленных книг. Я собирался приготовить себе какой-нибудь простой ужин и посмотреть по телевизору футбол. Идеальный способ проводить летний отпуск. Жара, одиночество, свобода. Никому не мешаешь, и никто не мешает тебе.
Вернувшись домой, в почтовом ящике у входной двери я как раз и обнаружил это письмо. Имени отправителя не значилось, но, взглянув на почерк, я тут же понял, что оно от Сумирэ. Убористые пиктограммы, написанные твердой, бескомпромиссной рукой. Напоминали маленьких древних жуков, которых часто находят в египетских пирамидах. Словно выползли эти иероглифы-жуки один за другим на свет божий, однако норовят точно так же вернуться обратно во тьму истории. Рим?
Сначала я аккуратно разложил в холодильнике продукты, купленные по дороге в супермаркете, налил большой стакан чая со льдом и выпил. Затем сел на стул в кухне, вскрыл конверт ножом для фруктов, оказавшимся под рукой, и принялся читать письмо. Пять листков почтовой бумаги с шапкой “Гостиница "Эксельсиор", Рим”, на них – мелкий и убористый текст синими чернилами. Чтобы написать все это, ей пришлось потратить уйму времени. На последнем листке в углу красовалось какое-то пятно. Кофе, наверное.
Привет!
Представляю, как ты удивишься, когда ни с того ни с сего вдруг получишь это письмо из Рима. Хотя, впрочем, ты настолько “cool”, что, скорее всего, одного Рима окажется маловато, чтобы поразить твое воображение. Быть в Риме – это уж больно по-туристски. Написала бы я тебе откуда-нибудь из Гренландии, Тимбукту, с Магелланова пролива – это да, впечатляет, а все остальное как-то не очень. Что до автора этих строк, то есть меня, – я не перестаю себе удивляться: вот так взять и очутиться в Риме – что это?