— Миледи? — в дверь заглянула Оливия.
— Я могу зайти?
— Откуда? — у меня получилось глухо — и горло перехватило.
— Его величество распорядился.
— Спасибо…
— Миледи… Что с вами?
Истерика качнулась в другую сторону — меня пробил смех.
— Я так думаю, что со мной все в порядке, — отсмеявшись, я смогла начать говорить.
— У вас голова в мыльной пене… А давайте-ка мы ее смоем. Вы покажете, где ванна?
Меня передернуло. Оливия смотрела на меня, недоумевая.
— Конечно, надо смыть шампунь. Пойдем, — я поднялась — и вылезла из своего угла.
Служанка помогла вымыть голову. Идею о том, чтобы накрутить волосы на папильотки я отвергла — еще не хватало завтра на работу явиться как овечка. Потом студенты будут гоготать — не объяснишь же им, что я живу не то, что на два дома — на два мира…
Оливия расчесывала мне волосы специальной расческой, которая сушила волосы. Попутно она рассказывала мне о поместье:
— Вилли все время спрашивает, слышно ли что-нибудь о вас. Мы не прекратили ему выплаты еженедельные, надеюсь, милорд, когда вернется, не будет против. Его мама так и работает у нас горничной. Бедный Джон теперь и уборкой заведует. Ворчит больше, чем обычно. Переживает. Каталина расстраивается, что в поместье пусто. А вы не знаете…
Тут она осеклась. Поняла, что у меня про милорда Верда спрашивать не стоит.
— Я не знаю, где он, Оливия, — устало проговорила я. — Он только известил меня в очередной раз, что между нами все кончено.
— А как мальчики?
— Хорошо, — улыбнулась я. — Пауль собирается принимать участие в соревнованиях Академий по фехтованию. Рэм… Это Рэм. Он, как обычно, очень серьезен. И отвечает за все. Феликс теперь тоже в Академии — в госпитале.
— Да что вы! — Он — чудесный. Только печальный. Он был тяжело ранен — и только-только учится ходить. Ему помогает главный императорский целитель, Ирвин. Мне кажется, они подружились.
— Я надеюсь, что вы вернетесь — расческа замерла в воздухе.
— В любом случае, как эта ситуация разрешится — мы с мальчиками заедем вас навестить. Я обещаю.
— Спасибо, миледи…
— Оливия, тебе, должно быть, пора домой?
— Его величество приказал, чтобы я была с вами до его особого распоряжения.
— Все дело в том, что я не собираюсь тут оставаться, — я сначала сказала, а потом поняла, что это — выход.
Не озираться в купальне, не метаться взглядом по спальне и гостиной, вспоминая, как бежала и звала на помощь. Не вздрагивать при виде угла, в который забилась как побитая собака… Домой. И пусть император говорит, что хочет, пусть убеждает, что только здесь я в безопасности — видела я эту безопасность.