Я переоделся, получил свой чемодан, пистолет, шинель и «личное дело» — большой пакет за пятью сургучными печатями.
— Полежи пока на моей койке, пока, значит, машина освободится… Вот приемник, трофейные газеты…
Комната была солнечная. Из открытой форточки дышало теплом — влажным, пахнущим землей. В немецких газетах панические сводки: «Жестокие… оборонительные бои… противнику удалось продвинуться», отчаянные призывы и нелепые в своем постоянстве рекламные объявления; я настроил приемник, слушал музыку…
Без стука вошли двое: капитан и старший лейтенант.
Вежливо козырнули.
— Простите, это вы товарищ майор Копелев?
— Да.
— Наш генерал просит вас зайти к нему насчет работы.
— Из какого вы отдела?
В штабе фронта в каждом отделе и управлении — авиации, артиллерии, саперном, танковом — были свои разведотделы, везде нужны были офицеры, владевшие немецким. Меня знали многие штабисты, и я не удивился, что вот пришли, даже не дождавшись, пока доберусь до резерва. Капитан ухмыльнулся.
— Да ведь нашему брату все равно, где служить.
И это не удивило. Разведчики любят напускать таинственность.
— Что ж, пошли… Это недалеко? Можно шинель внакидку? Как тут у вас комендант, не цепляется?
— Два дома отсюда… Комендантских не встретим.
Широкая улица. Каменные дома с палисадниками, большими дворами. На дороге подсыхающая разъезженная глина. Проезжают грузовики, «виллисы», снуют солдаты. Вошли через двор в один из домов.
Большая комната: обычная сутолока штабной канцелярии. Кто-то сказал:
— Генерал просит подождать несколько минут…
Прошли в другую комнату, большой стол посередине, стоят и сидят несколько офицеров и солдат. Старший лейтенант, молодой, круглолицый, добродушный, спросил бесхитростно:
— Что это у вас за пистолет, товарищ майор?… Кабур какой-то чудной.
— Бельгийский браунинг. Первый номер.
— Четырнадцатизарядный?… Можно поглядеть?
Мне не впервой было встречать любопытный и даже завистливый интерес к большому, тяжеловатому, но очень приладистому и надежному «бельгийцу». Достал, протянул. И в то же мгновение с другой стороны капитан, который привел меня, с ухмылочкой, и уже совершенно другим казенным голосом:
— А теперь прочитайте вот это.
Куцая бумажка — печатный бланк «Ордер на арест».
Первое ощущение — удар по голове, по сердцу… Потом недоумение и злая обида.
— Зачем же вы пистолет так выпрашивали? Неужели боялись, что я стрелять стану.
— Ну ладно, ладно. Сдайте документы, снимите орденские знаки. Вынимайте все из карманов… Вот ваши вещи, обыскиваем при вас…
Солдат внес мой чемодан. Раскрыл: белье, письма, рукописи, книги, табак — все вывалили на стол.