Желающий похвастаться инженер открыл заслонку на груди. За ней сияла голубая перевёрнутая звезда.
— Налюбовался? — он дождался утвердительного кивка и закрыл броню. — Интересно, а где Дима и Эйракнид?
Словно дождавшись этого вопроса, в зал ввалилась машина-убийца со слабо шевелящимся коконом подмышкой. По её счастливой улыбке было ясно одно.
— Охота удалась? — провокационно спросила Ева.
— О, да! — в три коротких звука Эйракнид вложила обуревающие её чувства. Упоение поиском, радость при виде жертвы, азарт погони, ярость схватки и сладость победы.
— Это было нечестно! — кокон не выдержал напора, и показался недовольный обстоятельствами Дима. Недовольный настолько, что у него даже пасть появилась.
— А жизнь вообще нечестная штука, — промурлыкала Эйракнид. — Привыкай… добыча.
С громким рычанием «супергерой» разорвал кокон в клочки и вывернулся из рук охотницы. Продолжение представления прервали появившиеся спайсботы, гурьбой волокущие нечто круглое. Дотащив это до меня, роботы бросились в рассыпную, словно чего-то боялись.
— Да… — сказал я, рассматривая переплетение металлических нитей, которые ещё и двигались. Диаметром это было с большую тарелку, а толщиной в кулак. С трёх сторон торчали дёргающиеся спайсботские ножки. — Это наша пропажа? — на моё уточнение «крабы» отрицательно помотали телами. Я пересчитал их. — Четыре штуки? — роботы утвердительно покивали.
— Что это? — над металлической штуковиной склонились все, но вопрос задала Эйракнид.
— Не знаю, но оно, кажется, съело четыре спайсбота, — ответил я.
Шевеление нитей замерло, они упорядочились, и штуковина перевернулась с помощью ног. Перед нашими глазами появился круг, разделённый на три равных сектора. В центре был шар размером с мяч для настольного тенниса из какого-то прозрачного материала. Это очень сильно напоминало…
— Кр-р-р-р… — раздалось в моих мозгах.
Я попятился.
А оно — встало на ноги и бросилось в мою сторону.
Настроение было отличным. Наконец-то она вдоволь поохотилась, да ещё и на очень проворную дичь. Правда, объект охоты этого настроения не разделял, но кто тут виноват? Только он. Тем, что ей хотелось охотиться.
С таким настроением охотница и вернулась на завод.
— Охота удалась? — тут же спросила Ева.
— О, да! — в три коротких звука Эйракнид вложила обуревающие её чувства. Упоение поиском, радость при виде жертвы, азарт погони, ярость схватки и сладость победы.
— Это было нечестно! — кокон не выдержал напора, и показался крайне недовольный Дима.
— А жизнь вообще нечестная штука, — промурлыкала Эйракнид. — Привыкай… добыча.