быть счастливее. Я хочу любить себя и свою жизнь, хочу знать, что кто-то по-настоящему любит
меня. Я хочу вернуть свою семью, и эта фотография просто разбередила старые раны.
— Как ты думаешь, мне взять эти угги? Я не хочу испортить их в снегу, но они очень удобные.
Не уверена, что хочу их оставить. Мэд? Мэдди? Эй, Земля вызывает мисс Мадлен! Ты здесь?
Серьёзно, попробуй иногда расслабляться, Мел.
Когда я поворачиваюсь к ней, моё заплаканное лицо с головой выдает мои чувства. Девушка
присаживается рядом со мной на свою неубранную лиловую постель и обнимает меня.
— Что случилось, Мэдди? Почему ты плачешь? Это счастливое время. Всего через несколько
дней мы отсюда выберемся и будем предоставлены сами себе.
— Даже не знаю, Мелани. Я буду скучать по этому месту. Это единственный дом, который у
меня был. У меня больше ничего и никого нет, — непонятно как, но все эти слова умудряются
протиснуться сквозь комок, застрявший у меня в горле.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что будешь скучать?
Её лицо выражает подлинную растерянность.
— Просто... я... я хочу сказать…
Запинаясь в собственных словах, я не могу облачить свои страхи в словесную форму.
— Мелани, последние несколько месяцев, что я жила с тобой и твоей мамой, были лучшими.
Она открывает рот, чтобы согласиться, но я перебиваю её на полу вздохе, чтобы закончить.
— Эти дни были самыми счастливыми в моей жизни, и ты наверняка знаешь, насколько
тяжёлой была моя жизнь, и как мне по-настоящему тяжело сказать, что я была действительно
счастлива. Но мы переезжаем — ну, я переезжаю. Твоя мама и так проявила невероятную доброту,
когда разрешила мне пожить здесь, но теперь я переезжаю, и, несмотря на то, что я очень рада, что
буду жить с тобой, всё-таки грустно осознавать, что у меня больше не будет настоящего дома.
Слёзы текут сильнее, и я чувствую, как грусть проникает всё глубже и глубже. Я вскидываю
руки в воздух и пытаюсь сделать вид, что мой эмоциональный срыв это всего лишь сарказм.
— Кого я обманываю, Мелани? У меня не было дома последние восемь лет!
Я откидываюсь на кровать, всхлипывая.
— Мадлен Рене Бэккер, это самая абсурдная вещь, которую я когда-либо слышала! —
слышится голос мамы Крейн из дверного проёма. Женщина быстро пересекает комнату и садится с
другой стороны, зажав меня между собой и Мелани. — Это был твой дом с тех пор, как Мелани
привела тебя сюда. Теперь сюда просто приходит ещё и твоя почта!
Это вызывает у меня смешок.
— Мама Крейн, все в порядке. Вы больше не должны заботиться обо мне. Я и так была