— Не нужно, — строгим тоном произнес он, подступая к девушке и подцепляя пальцами ее подбородок, чтобы лучше рассмотреть проделанную работу. — Если вы переусердствуете, то она будет выглядеть, как кукла. Ее же красоте достаточно подчеркнуть каплю естественности.
Не оборачиваясь, он протянул ладонь к одной из прислужниц, и та без слов передала ему кристальную кисть со светлым кончиком конских волос и овальную золотую шкатулку, помещающуюся в ладони.
— Приоткрой губы, — произнес человек, и, обмакнув кончик кисти в жидкой помаде нежно-розоватого оттенка, провел краской по нижней губе. И запах роз, граната и тонкое веяние корицы разнеслось по воздуху.
— Тебе нужно совсем немного косметики, чтобы привлечь к себе особое внимание, — шептал Арис, обрисовывая большим пальцем девичьи губы, преображая их в тон спелой вишни. — Да, — сказал он, отступая и оглядывая свой труд и поворачивая ее лицо.
— Так мне нравится гораздо больше, снимите эти украшения с ее волос, они должны быть распущенными и прямыми, как медовый водопад.
Когда пришло время, и сумерки укрывали земные просторы, на нее накинули темную плащаницу, скрывающую лицо и повели вдоль цветущих садов между деревьев рододендрона и бугенвиллеи, и к босым стопам прилипали ярко-красные и фиолетовые лепестки. Зарево заката еще не смылось темным покрывалом, и янтарная полоса растекалась огнем по горизонту, делая очертания дворцов и далекие переулки города, раскинувшегося внизу, резче и рельефнее, и всполохи оседающего солнца остывали на золотых украшениях, обвивающие ее тонкие предплечьях. Зажигались факелы на высоких мраморных стенах, что впитывали в себя образы, проходящих между холлов людей в великолепных одеяниях, и Айвен сквозь темную чадру смотрела, как проходят мужчины, удерживая на золотых цепях диких тигров и пум, как факиры в белых рясах укладывали тела гремучих змей себе на шею, давая аспидам свернуться тугим кольцом вокруг гортани, и темные округлые глаза убийц сливались с ночью, когда кобры раскрывали свои великолепные капюшоны с изогнутыми чернильными линиями. И воды в бассейнах замирали, поглощая разноцветье ночного праздника, когда слуги прижимали лики к половицам перед своими господами, и когда музыка звучала столь громко, что могла дойти до вершин черного неба. На ней тоже был ошейник — тонкая золотая цепочка свисала с тонкой шеи, которую Асир использовал в качестве браслета на своем запястье, и если она начинала идти медленнее, то и он замедлял свой шаг, чтобы не натянуть звенья и не оставить красных следов на коже. Время тянулось бесконечно долго, когда они останавливались возле вельмож, раскуривающих кальян на расписных ложах, чтобы выказать свое уважение, и она почти не поднимала своей головы, и выпрямлялась лишь тогда, когда мужчина заканчивал свою тихую беседу с почетными гостями. Для нее это было позволением выпрямиться и вновь последовать в неизвестность за человеком, которого все чаще подзывали к себе для разговора. Его голос был ровным, слоги легкими, хотя слушая речи аристократов, она заметила, что арфист говорит с небольшим акцентом. Некоторые торжественно одаряли его в залах сундуками с одеждами, перевязанные серебряными толстыми шнурами, ларцами с редкими восточными сладостями, клинками с резными костяными рукоятями. И к тому времени, когда они достигли громадного амфитеатра, темнота уже властвовала в вышине, и на малахитовые мозаичные полы ниспадал нежный свет луны. В этот момент Айвен посмотрела на далекие горы, откуда показались блистающие верхушки кристальных башен, выстроенных прямо в пещерах, и на овевавшую темноту крутые склоны гор, где крестьяне пасли стада, а лекари искали соцветия редких лечебных трав. В такой темноте можно было проскользнуть вглубь каньонов, и скрыться от стражников, наступало время суток иного мира, и даже самые храбрые воины опасались покрытых многослойными тенями гор, а у нее ничего не осталось, что можно было бы потерять. Честь и гордыня попирались ежедневно, а остатки силы воли разбивались о холодную жестокость людей, как о гранитные стены. Было холодно, и ее все пробирало до дрожи, и она бы все отдала, чтобы укрыться теплым шерстяным одеялом. Ветер поднимал волосы, оставляя хладные поцелуи вдоль оголенной спины.