ЭХО ТИХОГО СЛОВА
(об И. Борисове)
Когда в редакции журнала меня попросили написать рецензию на книгу стихотворений «Эхо тишины» Исаака Борисова, я отказывался: я не знал ее автора как поэта. Взглянув на портрет, я вспомнил, что раза два-три видел на писательских собраниях этого седого человека с тяжеловатым взглядом. Не торопясь он проходил по залу, сосредоточенно оглядывал присутствующих…
Я стал перелистывать книгу. Вроде стихи как стихи. Но вот где-то в глубине сборника читаю:
Мой голос — он не громыхал, как медь…
Быть может,
люди,
я не понят вами?
Когда-нибудь и вы, устав греметь,
Начнете клясться тихими словами.
И сразу я подумал: «Да, да. Это сказал тот, седой сосредоточенный человек». И сразу по-иному зазвучали для меня только что прочитанные и показавшиеся мне обычными стихотворения. Я почувствовал поэта.
Потом, кроме книги лирики «Эхо тишины», я прочитал однотомник Исаака Борисова «Триста признаний в любви».
Во вступительной статье к однотомнику Василий Росляков писал:
«…есть в горах гранитные скалы, из которых день и ночь по каплям сочится вода. Какая мощь выдавливает из гранита эти капли? Она, эта мощь, скрыта от глаз, но она есть, и о ней можно догадываться. Она удивительна своей глубинной емкостью. Когда глядишь на горный поток, можно думать об одних поэтах, когда смотришь на пробивающийся сквозь скалу родник, вспоминаешь стихи Исаака Борисова. Он предпочитает быть незаметным для поверхностного взгляда, неслышным для поверхностного уха, его смущает всякая поза».
Сравнение лирики Исаака Борисова с пробивающейся сквозь камень влагой очень точно. Но, признавая это, невольно думаешь: черт возьми, а мы все-таки чаще-то останавливаемся у шумящих потоков, привлекает внешняя красота. А утолить жажду предпочитаем из родника — в шумливом потоке частенько не та вода, не та чистота…
Свежесть и своеобразие поэзии Исаака Борисова, которая сравнительно недавно звучала лишь на родном его еврейском языке, хорошо почувствовали переводчики на русский.
Обычно в переводах виден прежде всего переводчик. И если переводчики разные, то и поэт предстает перед читателем в нескольких лицах — лицах своих переводчиков. И право же, в такой многоликости виноваты не всегда только переводчики!.. Но в книге Исаака Борисова, несмотря на то, что переводили ее совершенно не похожие друг на друга поэты, виден лишь один человек — автор. Несомненно, это произошло благодаря его таланту.