— Что? Вы? Куда? — затараторила медсестра, оглядываясь в поисках коллег. Они вытащили из кабины красные чемоданчики и заспешили к нам.
Понимая, что времени совсем нет, я начала говорить первое, что пришло в голову.
— Девушка… пожалуйста… Я его любовница. У меня муж… он очень стар… Не могу бросить… Пожалуйста… сообщите что и как…
Медсестра изучала мое лицо, словно хотела прочесть на нем правду. Вздохнула и вытащила малюсенький розовый сотовый. Такими можно пользоваться только увеличивая и экран и клавиатуру виртуально.
— Давайте номер, — бросила она, кивнув в сторону санитаров. Здоровяки в синих футболках и штанах доставали из чемоданчиков какие-то приборы. Наверное, чтобы диагностировать пострадавшего еще по дороге. — Меня зовут Маргарита…
Я быстро продиктовала номер и выскочила вон.
Теплый ветер обдал с ног до головы, но я задрожала как от лихорадки. Задняя дверца машины беззвучно захлопнулась, и авто взмыло ввысь. А уже спустя минуту… растворилось в полноводной реке трассы…
И потянулись длинные недели…
Каждое утро начиналось со звонка Маргариты. Новости день ото дня становились всё неутешительнее.
Но я знала это и так. Просто ждала часа икс… Своего часа… Момента, когда смогу воскресить его…
…
В тот самый день я проснулась в небывалом воодушевлении. Знала, что случится. И чудилось мне, даже солнце светило в окна как-то по-особенному тепло. Согревало и обнадеживало.
Ежеминутно я ждала звонка.
Ожидание коротала за простыми, но порой такими важными, житейскими заботами — уборкой, готовкой.
Телефон зазвонил как раз, в тот момент, когда я помешивала борщ.
Обтёрла руки о полотенце, и, с поварёшкой в руках, приготовилась слушать, заранее зная, о чём пойдет речь.
Маргарита говорила тихо, вкрадчиво, будто стеснялась той новости, что планировала сообщить:
— Мне очень жаль… мы сделали все, что могли, — тянула она.
Я закусила губу, чтобы не поторопить Маргариту.
— Сегодня в половине двенадцатого его отключат.
Я молчала в трубку, суматошно соображая — как ее попросить. Но Маргарита сделала все за меня.
— Приходите попрощаться. Я проведу, — сказала еще тише. — Четвертый этаж, хирургия. Я буду ждать вас в два часа.
— Но он ведь уже… — язык не поворачивался договорить.
— Нет, он умрет не сразу. Вы успеете попрощаться, — Маргарита отключилась.
Я бросилась вон из квартиры и уже через двадцать минут стояла перед городской больницей.
Вокруг раскинулся нерукотворный парк. Ветер перебирал ветки деревьев, как гитарист — струны. Здесь пахло жизнью — прогретой на солнце хвоей, медовой пыльцой и росой, хотя она уже просохла.