— Ага, дырявые!
— Бррысь отсюдда!
Раздался визг, и запахло приторно-сладким.
Элизабет шмыгнула носом от жалости к себе и приоткрыла глаза. Она лежала в своей кровати. Плотно задернутые бордовые шторы создавали иллюзию позднего вечера. В полумраке спальни не было слышно не звука. Существо, которое источало отвратительный гнилостный запах, не дышало. Лестар был мертв, мертв давно и безнадежно. Он стоял возле кровати, держа в высохших руках белоснежное платье, расшитое жемчугом.
— Всставай, госспожа. Твоя ссвадьба через час. Ванна готова.
Элизабет всхлипнула. Значит, это был не сон? И служанки говорили о ней? Это у нее теперь два мужа. И не прекрасных принца, а злобных страшных орка.
— Я помогу.
Из-за дыры в щеке, сквозь которую виднелись желтые зубы, зомби присвистывал. Его единственный черный глаз смотрел на Элизабет с такой жадностью, что ее передернуло от отвращения и страха. Она вдруг почувствовала себя большим куском мяса на праздничном столе у шайки голодных бродяг.
Позови горничную.
— Твой сстарший муж рассчитал ее.
— Старший муж?
Элизабет натянула одеяло до подбородка и поежилась.
— Хан Эришеолталь, — флегматично произнес Лестар. — Посспеши.
— Отвернись!
— Девчонка, мне ссотни лет. Что я не видел? Сступай в ванну! Или я отнессу тебя.
Элиза сползла с кровати и, закутавшись в одеяло, побрела в ванну.
Она замужем за двумя орками…
Спокойно, Элизабет Рауль! Должно же быть в этом замужестве хоть что-нибудь хорошее. Она замужем за королем и его советником! Ха, кто еще может похвастать такой выгодной партией? Она была маркизой, а стала… а кем она стала? Ханессой?
— Эй, ты! Если я жена хана, то как меня следует называть?
— Ты первая жена, значит, ханым-бай, остальные жены — ханым-тока. Но не думаю, что хозяин решится еще на один брак. Ему и наложниц хватит.
Что? Наложницы?
Хорошо это или плохо? Наверно, хорошо. Мужья будут пропадать в гареме, а про нее забудут. А то как-то страшно оказаться наедине с двумя такими бугаями… Сердце замерло, щеки вспыхнули — Элиза вспомнила, как большая ладонь гладила ее по попе, чередуя ласку с обидными и болезненными шлепками.
Лестар отобрал у нее одеяло и кивнул головой на ванну, полную горячей воды. При этом у него оторвался кусок уха. Зомби наклонился, поднял его и засунул в карман. А Элизабет едва успела подскочить к раковине, чтобы вывернуть в нее остатки утренней еды.
— Полезай в воду, я потру тебе спинку, — с легкой ехидцей предложил ходячий труп.
— Убирайся! — завизжала Элиза и швырнула в зомби расческой.
— Я бы рад, да приказ хоззяина — не могу осслушаться, — виновато произнес Лестар, разводя руками. — Я ведь на ссамом деле не такой. Я крассивый, как эльф, просто голод сделал меня чудовищем, — очень грустно произнес он. — А я ведь верил ему.