— Такие маленькие часы?
— Золото, сеньор Агильяр. У индейцев есть золото? Реки золота, горы серебра, источники вечной молодости? У вас есть карта, которая укажет нам путь к золоту?
— Ах, tristemente[19], нет. Я слышал об источниках вечной молодости, которые искал во Флориде Хуан Понс де Леон. Золото находится на севере, и его контролирует император Мешико Моктецума.
— Император? У них есть император?
— Мир вообще странное место, — вставил Берналь Диас. — Дикари с императором?
— Поразительно, — добавил Пуэртокарреро.
— Это ты у нас поразительный, — сказал Альварадо. — И прекрати жевать свою бороду.
— Вы молоды, Берналь Диас, и успеете повидать еще много поразительных вещей, — отметил отец Ольмедо.
Ботелло удивился, не понимая, что имеет в виду отец Ольмедо, ведь сам падре до сих пор успел повидать лишь строки своей литании, рты прихожан, открытые как у голодных птенцов, да шествия монахов в рясах, заунывно читающих молитвы. Он, Ботелло, побывал в Париже, Мадриде, Праге и Венеции, а если ему удастся раздобыть немного золота, то он сможет вернуться в Европу в хорошей одежде и завести себе коня. А еще наймет кого-нибудь, кто будет ему читать. Он узнает тайны греков, римлян, арабов из Византии, иудеев из Северной Африки и вавилонян.
— Больше всего меня удивляет то, — сказал Кортес, — что мы пересекли океан, прибыли на неизведанные земли и встретили тут испанца. Вам это не кажется чудесным?
— С другой стороны, — вмешался Куинтаваль, — губернатор Кубы Веласкес сказал, что в наши обязанности входит поиск моряков, потерпевших кораблекрушение.
Кортес смерил Куинтаваля холодным взглядом, но вспомнил, что, к изумлению солдат, они обнаружили собаку, самку мастифа, отставшую от экспедиции на Юкатан год назад. Собака подошла к ним на побережье. Она жила и охотилась как дикий зверь, но не забыла белых людей и свою верность хозяевам. Для Кортеса это стало свидетельством того, что огромный мир, который, по словам астрономов-богохульников, не являлся центром Божьего мироздания, на самом деле все же был центром, знакомым, нечуждым местом. Ему нравились такие свидетельства, и потому он не нуждался в предсказаниях Ботелло, чтобы понимать их. По сравнению с этим часы казались просто игрушками. А вот подобные совпадения он считал настоящим чудом. Бог покровительствовал их завоеванию. Той ночью они устроили роскошный праздник на борту «Санта-Марии» в честь первой победы над индейцами, спасения Агильяра, прекрасной апрельской погоды, а еще того, что они заполучили двадцать женщин и новую собаку. Ботелло играл на гитаре — инструменте, завезенном в Испанию маврами, а Альварадо подыгрывал ему на флейте. Все танцевали под мелодии песен «Сеньорита Бонита», «Когда-нибудь я женюсь на тебе — Algún día yo me casaré contigo» и «Целуй меня еще, уродливая шлюха — Bésame otra vez, tú puta horrible». Более того, Кортес пригласил Агильяра в свою каюту. Войдя в эту святая святых, преисполненный благодарности Агильяр попытался отвесить рыцарский поклон, встав на одно колено и подметая пол шляпой. «Какой же он угловатый, — подумал Кортес, — и тощий, словно тростинка. Этот человек неуклюж и бесполезен, солдат из него не выйдет».