– Он к тебе знакомиться лез?
– Нет. Это мент, который выпускал его, так позвал.
– Маноха… – пробубнил Гарик. – Гопник есть гопник. Он там что, прописан в ментуре, что его по кликухе?..
– Я так понял, это фамилия, – будто растерялся Дуст.
– Да уж… Чистопородный. Даже в паспорте – и то не понятно, кликуха или что…
Он помолчал.
– Вентилю надо позвонить. Маноха… Маноха…
Так, бубня, Гарик подошёл к телефону и поднял трубку. Гудка не было. Постучал по рычагам. Поправил шнур у розетки. Гудок появился. Он нажал на рычаг и телефон тут же зазвонил.
– Алло.
Трубка взволнованно заскрежетала. Гарик посмурнел.
– У меня телефон был выключен, успокойся… Да, всё в порядке. Дома. Не надо, не приезжай… Заболел я, заразишься… Да всё нормально. Я спать ложусь. Лечусь, да. Проснусь – сам позвоню… Пока.
И он аккуратно положил трубку, продолжавшую трещать вопросами. Дуст, наконец, насытился никотином и с интересом наблюдал.
– Катюха что ли? Это… Всё нормально?
– Нормально, – Гарик отмахнулся и уставился в пол.
– Ладно, не хочешь – не говори. – Дуста скривил смешок. – Чего завис? Вентилю-то будешь звонить?
До Вентиля не дозвонились.
– Ну, и чего делать будем? Бес, слушай, у тебя же батя с каким-то мусором серьёзным корешился? Может, к нему съездить?
Отец Гарика был школьным другом Угарова, в недавнем прошлом заместителя начальника ГУВД. Через год после смерти старшего Бессонова подполковник вышел на пенсию и уже третье лето ловил только карасей в дачном пруду. Шансов на то, что Угаров вообще согласится разговаривать с неформалом, отец которого зарезал свою жену, было немного. Но иные варианты таковыми не виделись. Возможно, на бумаге Костин труп уже давно пришили какому-нибудь пьяному ханыге с судимостью тридцатилетней давности. В деле избавления от «глухарей» градским правоохранителям равных не было.
Гарик проковылял в соседнюю комнату и вернулся с кипой отцовских записных книжек. В первой же значился домашний номер Угарова Геннадия Петровича. Для надёжности вбив телефонную розетку кулаком в стену, он набрал номер.
Приятно удивив младшего Бессонова, подполковник с лёгкостью и доброжелательностью сообщил, что «ждёт в любое время» и оживлённо чем-то зашуршал. Гарик даже не успел озвучить цель звонка. Он записал адрес и коротко изрёк: «Выезжаю».
Прелесть маленьких городов состоит в том, что утомиться в городском транспорте невозможно. Любые передвижения заканчиваются раньше, чем начинается скука. В ученические годы расстояние от дома Гарика до школы равнялось полутора сигаретам, от Дуста до Наумова было восемь глотков пива, а от репетиционной базы «Боевого Стимула» до «Поиска» в наушниках проигрывали пять песен «Sex Pistols».