Гестаповец направился прямиком к классу мсье Паретцки, жирный Поль едва поспевал следом.
Через минуту жандарм уже выволок учителя из кабинета.
Старика Паретцки – который давным-давно учил Вианну арифметике, а жена его ухаживала за школьным цветником – потащили мимо нее. Поймав панический взгляд, Вианна не сдержалась.
– Поль? – резко окликнула она. – Что происходит?
Полицейский приостановился:
– Его кое в чем обвиняют.
– Я ничего не сделал! – взвизгнул Паретцки, пытаясь вырваться из цепкой хватки.
Гестаповец при виде непорядка оживился и поспешил к Вианне. Каблуки угрожающе стучали, глаза недобро сощурились. Вианна вздрогнула.
– Мадам, почему вы нам мешаете?
– Он… он мой друг.
– Вот как, – медленно произнес немец, растягивая слова. – То есть вы в курсе, что он распространяет антигерманскую пропаганду.
– Это газета, – возразил Паретцки. – Я просто рассказываю французам правду. Вианна! Скажи им!
Вианна почувствовала, как все взгляды обратились на нее. Во рту пересохло.
– Ваше имя? – Гестаповец открыл блокнот, достал ручку.
– Вианна Мориак.
Он записал.
– И вы работаете вместе с мсье Паретцки, распространяете листовки?
– Нет! – вскрикнула она испуганно. – Он мой коллега, учитель. Ни о чем другом я не знаю.
Гестаповец захлопнул блокнот.
– Вам никто не говорил, что лучше не задавать вопросов?
– Я и не собиралась, – прохрипела она внезапно севшим голосом.
Офицер медленно растянул губы в улыбке. И эта улыбка настолько напугала ее, лишила воли, что она не сразу поняла его следующие слова.
– Вы уволены, мадам.
Сердце замерло.
– П-простите?
– Я говорю о вашей работе в школе. Вы уволены. Идите домой, мадам, и больше не возвращайтесь. Ученикам не нужны такие примеры.
Вианна брела домой рука об руку с дочерью и даже время от времени умудрялась отвечать на бесконечные вопросы Софи, но в голове крутилась лишь одна мысль: что теперь?
Что теперь?
Все лавки и магазины уже закрыты, витрины пусты. Повсюду объявления: ЯИЦ НЕТ, МАСЛА НЕТ, ЛИМОНОВ НЕТ, ОБУВИ НЕТ, ВЕРЕВОК НЕТ, ПАКЕТОВ НЕТ.
Она как могла экономила деньги, которые оставил Антуан, сделалась настоящей скрягой, хотя поначалу и казалось, что денег много. Она привыкла тратить их только на самое необходимое – дрова, электричество, керосин, еда. Но все равно сбережения иссякли. Как им с Софи теперь выжить без учительского жалованья?
Вианна растерянно слонялась по дому. Сварила суп из капусты, заправила его тертой морковкой, как следует разваренной для густоты. После обеда затеяла стирку, а, развесив белье, до темноты штопала носки. Рано отослала в постель возмущенную Софи.