Но я протестовал некоторое время, ведь наши поиски истины сосредоточены в области и духовного, и библейского опыта! “Слово Твое есть истина” (Иоан. 17:17) — было ответом, который постоянно возвращался в мой разум, ибо и вне Слова дьявол может нам преподнести целый воз опыта, может даже легко принимать вид ангела света (2 Кор. 11:14), чтобы провозглашать разного рода “истины”. Ибо если Дух Святой говорит там, где так мало истины, то в какую категорию тогда надо поместить того духа из Деян. 16, где описано, как в городе Филиппы женщина, имеющая необыкновенный дар прорицания, стала ходить за двумя мужчинами, которых раньше никогда не встречала, и кричать всем направо и налево, что эти люди — рабы Бога и возвещают путь спасения (Деян. 16:17)? И это является опытом. Но это говорил демон, которого Павел изгнал. Столько времени, сколько женщина могла говорить эти истины, она находилась в заблуждении; только когда она не могла больше ничего говорить, она оказалась в истине!
Опыт! Фараон имел его сколько хотел! Его волхвы превращали воду в кровь, делали, чтобы размножались жабы и превращали посохи в змей (Исх. 7). Это было правдой, было подлинным, таким же истинным был опыт и свидетельство тех женщин из Иеремии 44:17,18: “Будем ... кадить богине неба и возливать ей возлияния... Тогда мы были сыты и счастливы, и беды не видели. А с того времени, как перестали мы кадить богине неба и возливать ей возливания, терпим во всем недостаток и гибнем от меча и голода...”. Кто может отрицать это? Что же именно решает — истинно то и другое, или нет? Пережитое свидетельство или Слово Божие? Когда Бог провозглашает, что говорящий на языках не обращается к людям, то что нам не следует признавать: это Слово, или свидетельство, противоречащее этому Слову?
Меня вынудили сделать выбор между опытом и Библией. Я этот выбор сделал: стал на сторону Писания против этих псевдо-свидетельств! Моим читателям предстоит также сделать выбор.
Здесь мне было легко перейти от доктрины к проверке. С моей манией все пропускать через сито Писания, повод нашелся быстро. Тот, кто должен был мне послужить “подопытным кроликом”, был одним из моих дорогих друзей, искренним пастором церкви, в которую я был приглашен поделиться словом. Во время одной частной беседы, он мне рассказал об одной сестре из собрания, которая говорила на языках в его присутствии. “Я распознал, — сказал он мне, — в том, что говорила она, весть, адресованную непосредственно мне”. Повод был слишком подходящим, будто поданный на блюде. Я сказал ему: “Как ты можешь примирить идею, что это была весть, обращенная к тебе, с тем, что утверждает Библия: “