Если в первое время крестьяне роптали, что начальником над ними назначен сын немецкого таллинского бюргера, то теперь они были этим военачальником вполне довольны. Иво Шенкенберг показал себя как храбрый и опытный воин, хитрый и лукавый. Он был безобразен лицом, но отличался силой поистине медвежьей. Со своими подчиненными он был, смотря по обстоятельствам, милостив или суров, а по отношению к врагам — настоящий дьявол. Русские боялись его больше, чем иного шведского генерала. Его называли Ганнибалом Эстонии, ибо он бесстрашно вторгался со своим маленьким отрядом в неприятельские земли, подобно тому, как в древности великий карфагенянин Ганнибал вторгся в могущественное Римское государство. Вдобавок Иво Шенкенберг еще и тем походил на Ганнибала, что был слеп на один глаз.
Шатер Иво Шенкенберга, некогда бывший собственностью какого-то русского князя, блистал неописуемой роскошью; снаружи он был расшит золотом, серебром и жемчугами, внутри землю устилали дорогие ковры и меха, стены покрывали красивые пестрые ткани — бархат и шелк. Шатер был разделен на две половины занавесом — гобеленом, снятым со стены в каком-то разоренном замке.
Когда Андрее с низким поклоном вошел в шатер, в первом его отделении за столом, уставленным напитками и снедью, сидел Иво со своим братом Христофом и тремя красивыми девушками. Надо нам здесь заметить, что Иво слыл большим поклонником прекрасного пола, и только в женском обществе он по-настоящему чувствовал вкус к еде и питью.
— Ну что? Нашли лошадей?.. — сурово воззрился Иво единственным глазом на Андрее.
— Привели пятнадцать коней, — ответил тот, избегая встречаться с грозным начальником взглядом.
— Откуда они?
— С реки Ханн, Иво.
— Плату с вас требовали?
— Что говорить о плате, если можно даром получить!.. — с осторожной усмешкой заметил Андрее.
— Вот что я тебе скажу, Андрее! — молвил Иво, нахмурившись. — Помни, что мы теперь опять у себя на родине и грабежа здесь не должно быть. Иначе народ перестанет нас поддерживать. Нельзя подрубать собственные корни. Разве я тебе мало талеров отсыпал — для платы?..
— Да мы и не грабили, — насупился Андрее. — Брали, где могли. Не наша вина, если никто не требовал платы.
— Ладно, — не стал допытываться подробностей Иво. — Вот, выпей!.. — он плеснул из серебряного кувшина вина.
Андрее залпом осушил поданный ему кубок, поблагодарил и потом, потупившись, произнес:
— Я еще должен рассказать об одном скверном деле…
— Вот как! С этого следовало начинать. Говори же.
— Немец Дюфтлер погиб.
— Дюфтлер погиб? — губы Иво крепко сжались. — Жаль, это был хороший разведчик. Как же он погиб?