— Он пал от руки одной девушки…
Девицы, сидевшие за столом, расхохотались.
Иво Шенкенберг, оглянувшись на них, улыбнулся:
— Вот счастливец! — сказал он. — А как это случилось?
— Дюфтлер с пистолетом бросился на девушку, но та оказалась проворнее и застрелила его.
— Она оказалась проворнее! Не думал я, что он такой дурак, чтоб с пистолетом бросаться на девушку, — рассмеялся Иво. — Что же это была за девушка? Хотел бы я на нее посмотреть.
— Девушка как девушка, — пожал плечами Андрее, — да только она, чудачка, была в мужском платье.
Девицы за столом чуть не лопнули от смеха. Андрее со своей глупой речью показался им очень забавным. Они и не подозревали, что Андрее был хитрее их и представлялся дурачком, чтобы смягчить возможный гнев Иво. Это Андрее явно удалось.
Иво засмеялся:
— Да благословит Господь твое красноречие, праведный Андрее! Если в будущем мне понадобится поскорее внести ясность в какое-нибудь дело, я прежде всего спрошу тебя. Ну, выкладывай дальше — что потом было с этой девушкой в мужском платье?
— Да, да, немного уж осталось, — кивнул Андрее, у которого отлегло от сердца. — Она была ранена.
— Кто ее ранил?
— Дюфтлер и ранил…
— Уже после своей смерти! — куражился Иво.
А девицы всё покатывались со смеху.
— Нет, за мгновение до смерти. Они выстрелили почти одновременно. Мы, можно считать, услышали только один выстрел и увидели, что упали два человека. Дюфтлер сразу отдал концы, а девушка… осталась жива. Будь она мужчиной, мы бы тотчас же прикончили ее, но так как она девушка, то мы решили привезти ее на суд к высшему начальнику — к тебе то есть, Иво.
— Правильно решили, — кивнул Шенкенберг. — Она красива?
— Как ангел. Да взгляни сам…
— Хорошо. Приведи ее сюда.
Андрее покачал головой:
— Она во дворе, на носилках, не может встать… И еще…
— Что еще?
— У нее есть спутник, такой чудной. Он уверяет, будто… он названый брат начальника, Гавриил.
— Мой названый брат Гавриил! — воскликнул Иво, вскакивая. — Что же ты, болван, мне это сразу не сказал?
Иво поспешно вышел из шатра, все остальные последовали за ним.
Гавриил стоял во дворе, окруженный многочисленной стражей. Подле него на носилках лежала Агнес. Ее бледное прекрасное лицо было открыто, тело прикрывал кафтан Гавриила.
Названые братья тотчас же узнали друг друга: у старой вражды память острее, чем у старой дружбы. Их первое чувство, по крайней мере у Иво, было враждебное.
— Смотри-ка, наш татарчонок опять воскрес! — воскликнул он насмешливо, и его единственный глаз злобно сверкнул. — Я все думал, что ты в России и что уже давно помер с голоду.