Далее путь не был разведан. Известно только направление движения. Питер не торопясь пробирался по целине. Сзади, также держась за веревку чтобы не потеряться, двигался Курт. Хорошо, что облака часто открывали луну, и можно было ориентироваться.
Только через час Питер с Куртом добрались до лютеранского кладбища. Теперь надо было обогнуть его и добраться до захоронения самоубийц. Хорошо, что кладбище окружала тропинка, по которой и двинулись кладоискатели. Только тут Курт понял, куда они идут.
— Господин фон Коль! — шепотом проговорил он, — мы что, идем на кладбище?
— Нет! Мы только обогнем его. На кладбище заходить не будем. Нам надо пройти дальше.
— Но дальше — православное кладбище!
— Мы до него не дойдем, остановимся раньше. Не бойся, здесь ничего страшного нет.
Курт ускорил шаг и почти вплотную шел за Питером.
Наконец показалось кладбище самоубийц. Не доходя до него, Питер остановился, присел и огляделся. Вокруг никого не было видно. Стояла тишина.
— Пришли, — прошептал он. — Сейчас доберемся до места и начнем раскопки. Не отставай! Иди осторожно, оглядывайся и внимательно прислушивайся. Если что услышишь или заметишь — сразу предупреждай меня. Пошли!
Через пять минут они дошли до гранитного камня с выбитым крестом и изображением флешки.
«Камень обычно ставят в головах покойника. Куда же моя Дуняша могла положить захоронку? В ногах? Или в головах?»
Как не храбрился Питер, но в какой-то момент и ему стало жутко: раскапывать собственную могилу! Такое и в самом кошмарном сне не могло присниться!
Вместе с Куртом они ухватились за гранитный камень, предварительно подкопав его с одной стороны, и повалили на землю. Питер сказал:
— Курт! Я начну копать, а ты смотри по сторонам. Потом меня сменишь.
Тот только мотнул головой. Его челюсти были крепко сжаты: иначе стук зубов разносился бы далеко вокруг.
Питер примерно определил размеры могилы, снял с её поверхности дерн и осторожно, стараясь не шуметь, стал копать. Грунт был легкий: песок. С одной стороны это было хорошо, но с другой стороны стены ямы постоянно осыпались. Через полчаса его сменил Курт. Углубившись на полметра, он передал лопату Питеру.
Стояла тишина. Полтретьего ночи. Луна то пропадала за облаками, то появлялась вновь.
Еще, углубившись на полметра, лопата Питера стукнула о дерево.
«Гроб! Теперь очистить крышку и вскрыть его.»
— Курт! Подай топорик!
Доски сгнили и рассыпались, как только Питер попытался их поднять. Он осторожно достал свечу и зажег её.
Гроб был пустой! Только в дальнем конце от камня лежала какая-то жестяная коробка. Питер осторожно взял ее и открыл.