К обеду четвертого дня дорога уперлась в реку. Я отдал команду ставить лагерь. Лошадки уже изрядно притомились, да и нам косточки размять не помешает.
Отряд распался на отдельные кучки, все заняты делом. Кто дрова таскает, кто коней поит. Васька с Ванькой на холм влезли за местностью наблюдать. Дембель в омуток сеть закинул. Лишь я да Лёнька лодыря празднуем. Граф щепкой в зубах ковыряется, я на реку гляжу, любуюсь, как волны прибрежный песок лижут. Могучие реки на Руси, дальний берег в зыбком мареве теряется.
От приятной неги отвлек старший Лабудько. Васька так спешил с докладом, что запутался в ногах, упитанное тело закувыркалось по склону. Молодая березка рискнула притормозить падение, но выдранная с корнем отлетела к подножию. Пролетая мимо, Васька крикнул:
-- Пахан, плывут!!!
Я проводил тело взглядом. Хлипкий шалаш разлетелся в стороны. В центре лагеря образовалась широкая просека. Вызвав небольшой оползень, Васька рухнул в реку, на берег устремилось трехметровое цунами. Залитый костер сразу потух. Порванные сети плывут вниз по течению. Кондрат Силыч швырнул в кусты приготовленный под рыбу котелок. Поели ухи...
С обрывками сети на ушах Васька выполз на песок.
-- Плывут, Пахан!
-- Кто?
-- Много! -- Ответил Васька.
Это я теперь и сам видел. Из-за острова, держась стремнины, выплывает купеческая ладья, за ней другая, потом еще одна, еще. Девять штук проследовало мимо, а вот две последние правят к нам. Нос первой ткнулся в песок и на берег соскочил здоровый мужик. Квадратное обветренное лицо обрамляет аккуратно стриженая борода.
-- Привет славяне! -- гаркнул гость. -- Я новгородский купец Сажа, в Волынь торговать иду, гребцов не хватает, ежели желающие сыщутся -- не обижу.
Желающий нашелся сразу. Лёнька спрыгнул с телеги и, подхватив рубище, бросился к купцу. От набожности следа не осталось. Срываясь на визг, он кричал:
-- Боярин, возьми меня! Сил больше нет, об телегу задницей биться.
Ничто в мире не совершенно, кроме Лёнькиной тупости. Веслом не ложкой махать. Утопит купец такого работничка, а Старобок, тем, кто вернется, головы за племянника посшибает. Я кивнул Евсею. Графа подхватили под локоточки и вернули на место. Кузнец Сорока водрузил сверху мешок с провизией.
Купец, уяснив кто главный, направился ко мне:
-- Ну что, старшой, договоримся?
-- Подумать надо, -- ответил я.
-- И то верно, -- согласился Сажа. -- Время полдничать, приглашаю отобедать, чем Бог послал.
Пока варилась похлебка, я принял решение. Поможем купцу. Ехать в одни края, так какая разница -- посуху или по воде. Рекой оно даже спокойней будет. Торговцы эти места знают, с ними не пропадешь. Ладьи хоть и груженые, но лошади влезут, а телега, черт с ней, пусть на берегу остается.