— Отравление мышьяком тяжело лечится?
— Нет, если не успело перейти в хроническую стадию. Так что торопись, звони. Скажи, что нужен инфекционист или эпидемиолог. Потребуется препарат «Унитол» внутримышечно, может, еще капельница с глюкозой. Ты говорила, муж женщину отвез в «пятерку»? Там хорошие специалисты, сами разберутся.
— Звоню. Только мне потребуется заключение, можно просто справку.
— Сейчас сделаем, — кивнул доктор.
* * *
После моего звонка Игорь развил бурную деятельность. К счастью, мы успели вовремя, и после введения лекарств Нора сразу почувствовала себя лучше. Ее организм восстанавливался. Я настояла, чтобы Нору задержали в больнице на несколько дней — для ее же безопасности. Игорю пришлось рассказать жене, что ее травили, впрочем, она уже и сама стала догадываться, только не осознавала, кто именно желал ее смерти. Игорь заверил меня, что это к лучшему: его жена совершенно не умеет лукавить и делать хорошую мину при плохой игре. Знай Нора, что ее пыталась убить собственная сестра, она не стала бы молчать и тем более терпеть ее присутствие в своем доме.
Доказательств виновности Аси у меня по-прежнему не было. Можно попытаться ее обыскать. Но что, если Ася умна и не держит при себе яда? Тогда она сможет заявить, что виноват любой, кто проживает в доме, и первый подозреваемый — Рита, а дальше идут муж и даже сама Нора. А что? Бывает такое нервное расстройство: синдром недостаточности внимания. Тогда человек способен причинить себе вред, чтобы о нем заботились, лечили, любили, баловали. В том же, что Ася умна и расчетлива, я уже убедилась. Нет, ей нельзя оставлять шанс выкрутиться. Использует по полной программе и уйдет от возмездия.
Еще можно попытаться выяснить, где она достала яд. Но это тоже рискованно, может привлечь ее внимание и само по себе является доказательством косвенным. Ася всегда сможет заявить, что всего лишь хотела потравить крыс, допустим, в доме у родителей или в подвале дома, где снимает квартиру. Нет, это не годится. Я должна найти способ добыть железные доказательства, и не только этого преступления. Не стоит забывать о покушении на драгоценности Нины Сергеевны и участие в операции Фролова. С теми доказательствами, что у меня сейчас есть на Фрола, я могу добиться лишь запуска служебного расследования. И после длительных разбирательств ему в наихудшем случае светит несколько лет тюрьмы. Квартирную кражу только готовили, а как доказать виновность в преступлении, которого еще не было? И кстати, быть не может, потому что драгоценности по-прежнему в надежном банке.