— Что за дело у вас к месье Миро?
— Это очень деликатное дело, мадемуазель.
— К сожалению, месье, ничем не могу вам помочь, — ответила секретарша разочарованно.
По всему было видно, что ей очень хотелось узнать, зачем эти двое разыскивают Алекса Миро. «Еще бы! — подумала я. — Тут, наверное, все женское население интересуется подробностями его жизни».
— Ой, — тихо вскрикнула я и сделала вид, что теряю сознание.
Если бы Анатолий меня не подхватил, я бы грохнулась прямо на пол.
— Воды! — заорал он опешившей секретарше, а сам стал усаживать меня на стул.
Девушка заметалась по кабинету, потом зачем-то выбежала в коридор.
— Толя, я беременна от Алекса, а он скрывается от меня, — быстро прошептала я на ухо журналисту и вновь откинулась на спинку стула.
— Я убью тебя! — только и успел ответить Анатолий. В комнату влетела секретарша со стаканом воды.
Анатолий быстро включился в игру, и они вдвоем стали хлопотать возле бесчувственного тела. Через некоторое время я открыла глаза, но весь мой вид говорил о том, что это единственное, на что я была способна.
— Вот, собственно, то самое деликатное дело, по которому мы и разыскиваем Алекса. Моя сестра беременна от него. А он скрывается.
— Какой ужас! — воскликнула секретарша. — Кто бы мог подумать! Месье Миро такой положительный человек!
— Мадемуазель, может быть, вы все-таки подскажите, где мы его можем найти?
— Месье Миро много времени проводит в библиотеке. Это все, что я могу вам сказать. Но, может быть, месье Леблан вам поможет. Он сегодня как раз в лицее. Я сейчас схожу за ним.
Когда за секретаршей закрылась дверь, я вскочила со стула и с диким воплем «Заработало!» кинулась Анатолию на шею.
— Ты меня в следующий раз предупреждай о своих выходках, — со смехом произнес он.
— Во-первых, если бы ты все знал, ты бы не вел себя так естественно. А во‑вторых, это была импровизация. Так бы она нам ничего не сказала. Все-таки женская солидарность — это вещь! — Я была чрезвычайно горда собой.
Минут через пять секретарша вернулась в приемную с мужчиной лет сорока.
— Месье Совари, это месье Леблан, — представила она его Анатолию. — Он, как и месье Миро, преподает историю в нашем лицее.
Я чуть было не вышла из образа несчастной и покинутой возлюбленной, когда увидела перед собой ожившего д’Артаньяна, хотя и изрядно потрепанного жизнью. Дело в том, что из всех экранизаций бессмертного романа Александра Дюма мне больше всего нравится старый фильм, выпущенный еще в 1961 году, в котором юного гасконца играл далеко не юный, но чертовски обаятельный и привлекательный Жерар Баррэ. И именно он, вернее, его двойник, стоял сейчас в приемной лицея Людовика Великого. «Это не расследование, а вредное производство какое-то! — воскликнула я про себя. — Один мужик краше другого. Так и свихнуться недолго! Все, с завтрашнего дня начинаю пить молоко, чтобы не дать этой вредности проникнуть в организм».