* * *
Да вы издеваетесь! – это было первое, что пришло на ум, когда я разглядела одиноко стоящий в лесу домик.
Со смешком, очень напоминающим истерический, я переключилась на тепловое зрение и огляделась. Не заметив в округе никого, кроме птиц, глубоко вдохнула и зашагала по вытоптанной тропинке.
Вот верь потом людям, мысленно ворчала я. Охрана? Наблюдатели? Хоть соседи! Да боже ж мой, какая ерунда! И так проживу. Я же вполне обычный, рядовой житель.
Отворив скрипучую дверь, я зажгла свет и зашла в дом, судя по обстановке застрявший в прошлом лет эдак пятьдесят назад. На деревянных скрипучих полах разложены вязаные коврики. На полочках артиллерия статуэток и цветов в горшках. Старая мебель с выцветшей обивкой. Примостившееся у стены пианино с разломанной крышкой. И, учитывая клок рыжей шерсти в углу, у меня еще и котяра есть. Только вяжущей бабушки в плетеном кресле-качалке не хватает для полноты картины.
– Могло быть и хуже, – безэмоционально проговорила я, свято веруя в сказанное.
Я поняла, что ошибалась, проснувшись посреди ночи от громкого шипения над ухом. Едва успев увернуться от когтей бешеного кота, слетела с кровати и во все глаза уставилась на исходившее злобой, местами драное нечто с красными глазами.
– Брысь отсюда! – только и успела сказать.
А дальше был бой. Кошак, не желавший впускать на свою территорию чужака, защищался до последнего. После чего капитулировал под шкаф. Я же отделалась располосованными руками, так как мой «защитный механизм» дал сбой, категорически отказываясь включаться автоматически. Ну хоть в чем-то мы с драконихой сошлись. Она больше не вылезала по собственной инициативе.
– Зараза мохнатая, – шикнула я на животину.
В ответ раздалось угрожающее шипение, переходящее в рык.
Почему-то слегка приложить котика об стену я сразу не сообразила. Вот и получила по полной программе. Закрыв дверь в спальню, я прошла на кухню в поисках аптечки. Так и не найдя искомое, промыла раны водой и всерьез задумалась, что котик этот не простой. И не бешеный. А посланный мне за какие-то грехи.
* * *
Прошло два дня. Я без дела слонялась по дому и лесу, а кот, с которым мы все еще находились в состоянии холодной войны, охотился на мышей. От меня он требовал только миску с водой, но, пакость такая, на вольные хлеба не уходил.
На третий день одиночества я нашла на пороге письмо из университета. На толстой бумаге мне радостно сообщали, что отныне я являюсь студенткой первого курса.
– Да кто бы сомневался, – только на это меня и хватило.
А вечером в дверь постучали.
Быстро переключив зрение, я скользнула к окну и отвела занавеску. В радиусе ста метров никого, кроме двух нежданных гостей, не наблюдалось.