Изящный экипаж обогнал меня и остановился в нескольких шагах впереди. Из приоткрывшейся дверцы выглянул магистр Релинэр:
— Садитесь, студентка, подвезу вас до города.
Я решила не отказываться, и забралась в карету, усевшись напротив преподавателя.
— Вам куда?
— Тренировочная площадка стражи.
— Вот как?
— Угу.
— Скажите, студентка… — Релинэр запнулся и поморщился. — Вы позволите обращаться к вам просто по имени?
— Пожалуйста, магистр.
— Так вот, Лариса, мне интересно знать, почему вы не стали предъявлять обвинение по поводу магического нападения?
— Во-первых, я не знаю, кому его предъявить…
— Это несложно выяснить.
— Во-вторых, и это для меня имеет приоритетное значение, в том, что произошло вчера в общежитии, этот студент не участвовал.
— Возможно, не потому, что он сам отказался.
— А в-третьих, магистр, во время… инцидента в парке, он боялся и нервничал. И у меня сложилось впечатление, что на него надавили.
— Так вы… — Релинэр слегка напрягся и наклонился ко мне.
— Эмпат. Я чувствовала его эмоции.
Магистр расслабился и улыбнулся:
— Что ж, полезное умение для будущего целителя. Так вы считаете его эмоции… достаточным основанием для… оправдания?
— Я его не оправдываю. Просто хочу дать ему шанс. Уверена, что он больше не пойдет на подобное. Ему хватило.
— Он трус. На трусов легко надавить.
— Вы знаете, магистр, обвинение в трусости — это очень серьезно… Потому что никто из нас не знает своих пределов. Может оказаться, что и нам немного надо, чтобы поддаться давлению, сломаться…
— Вот как вы рассуждаете…
— Я просто стараюсь не судить. Получается не всегда.
— И эту троицу судить не станете?
— Я бы вообще не поднимала вопрос о нападении, если бы не вмешательство папаши Ингора. Более того, мне думается, что эти напуганные ко мне в любом случае впредь не полезли бы, а Ингор без поддержки своих теней побоялся бы выступать, ему уже крепко досталось.
— Кстати, вы действительно не знаете, что их напугало?
— Не имею ни малейшего представления.
— Показать? — заговорщицки подмигнул магистр.
— А давайте! — повелась я.
Магистр взял меня за руку, мгновенно установил контакт и послал картинку — я с клочьями мыльной пены на лице, болезненно щурящимися глазами и извивающимися змеями вместо волос на голове. Горгона Медуза. Интересно, мать-змея выловила образ из моей памяти или это ее собственное творчество?
— Вы знаете, что это? — голос Релинэра вырвал меня из раздумий.
— Персонаж старинной легенды, имевшей хождение в тех краях, где я выросла… Змееволосое чудовище, взглядом обращавшее людей в камень.
— И вы, конечно, знаете, кто создал такую впечатляющую иллюзию? — магистр снова навис надо мной.