Но это место находилось на пересечении трех улиц, рядом с конечной остановкой маршрутного автобуса, а потому было открыто для обозрения со всех сторон. Луганова здесь многие знали в лицо. Было еще довольно светло. И тем не менее очевидцев происшедшего оперативникам сразу выявить не удалось. Кто мог ударить Луганова ножом? Само собой напрашивалось предположение: тот, кто был с ним за несколько минут до смерти, — Кулачков. Все говорило против него. Той же ночью его задержали по подозрению в умышленном убийстве Луганова.
Утром, проспавшись и жестоко страдая от похмелья, он на первом допросе отрицал свою вину в убийстве товарища, правда, не очень настойчиво. Из его показаний следовало, что, расставшись с ним возле автобусной остановки, он пешком пошел к матери, у которой хранились запасные ключи от квартиры, а когда от нее вернулся домой, его уже ждали сотрудники милиции. Следов крови и каких-либо телесных повреждений на нем не было. Но если он ударил потерпевшего ножом неожиданно, их и быть не могло.
Свидетельница Гусова, выявленная оперативными работниками при дополнительном поквартирном обходе, буквально за десять минут до обнаружения Луганова женой видела его живым и невредимым именно на том самом месте в обществе мужчины в черной рабочей куртке. Кулачков как раз и был одет в такую куртку. Узнав об этом, задержанный уже на следующий день попросил ручку и бумагу, чтобы написать «явку с повинной».
В ней он признался в убийстве Луганова, который якобы приревновал его к своей жене Ирине. На этой почве между ними возникла ссора. Луганов, более сильный физически, напал на него, а он, обороняясь, ударил его в бок перочинным ножом. Подтвердил он свои показания и при выходе на место происшествия, причем правильно показал место, где был обнаружен смертельно раненный им Луганов. Правда, он не смог вспомнить, куда выбросил нож, но этот провал в памяти мог быть и преднамеренным.
Чего, кажется, копаться в этом ясном как белый день уголовном деле? Есть обвиняемый, который признался в убийстве и показал место своего злодеяния, нашлась свидетельница, видевшая его там вдвоем с потерпевшим, все есть. Более того, Сивков, участвовавший в распитии водки в лесопосадке, заявил, что Кулачков резал закуску — хлеб и огурцы — своим перочинным ножом. При обыске в квартире Кулачкова этот нож нашли, а судебно-медицинская экспертиза пришла к заключению, что им могло быть причинено смертельное ранение Луганову.
И все же у следователя не было уверенности, что перед ним — убийца. Его настораживало то, что Кулачков начинал путаться именно тогда, когда речь заходила об обстоятельствах совершенного преступления, которые он должен был запомнить даже в пьяном виде. Мог ли он, пырнув друга, не запомнить, где выбросил нож? Мог-то мог, но почему этот нож оказался у него дома?