С большим трудом Солдатенко удалось пробраться к своим. Всего два дня он был на земле, по которой прошел кованый немецкий сапог, а сколько горя, слез и страданий он увидел!
Слушая рассказ товарища, мы поклялись отомстить за летчика Морозова, за тяжелые утраты, понесенные советскими людьми.
Консервная банка
Советская авиация получила задание охранять переправы через реку Днепр. Мы по нескольку раз производили разведку севернее Днепропетровска, но ничего не обнаруживали. Однако агентурные данные указывали, что немцы переправляют танки именно в районе этого города.
Получив боевое задание проверить эти сведения, я снова вылетел в разведку. С первого захода опять ничего не обнаружил. При повторных заходах заметил на воде какие-то флажки. Опустившись ниже я вполне разгадал вражескую хитрость: мост был затоплен на несколько сантиметров, и флажки указывали транспорту на проезжую часть его.
Делаю еще один разворот и сбрасываю бомбы. Мост порван. Не желая привлекать внимание нашей авиации, немцы даже ни разу не обстреляли меня зенитным огнем.
* * *
Однажды в сентябре мне приказали доставить срочный пакет в штаб истребительного полка соседней авиадивизии. Когда самолет приземлился на посадочной площадке Кочубеевка, штурман Белезяк ушел с пакетом. В это время налетели три немецких самолета «Ю-88» и произвели бомбометание. Одна бомба упала впереди моего самолета, и осколки повредили трубку, идущую от маслопомпы в мотор. Вторая бомба вырвала раму, к которой крепится 3-я точка опоры, и стабилизатор лег на землю.
Через несколько минут вернулся штурман и доложил:
— Штаб полка перелетел с пригодными самолетами и техническим составом на новый аэродром. Немецкие танковые колонны прошли Сумы, Ромны, Хорол и эта площадка уже в тылу захватчиков.
Надо было принимать срочное решение, но я пока не видел выхода. Самолет требует ремонта, а сидеть здесь и «ждать у моря погоды» — не годится. Опечаленный, побрел в лес. Сосновый бор шумел от набегавшего ветра и, будто радуясь солнцу, шептал тихую песню. Я бродил какое-то время по опушке, еще не задетой войной. Удивительно, ни одной воронки. И вдруг запнулся о пустую консервную банку, неизвестно когда и кем брошенную. Вот он выход из положения. Я схватил банку и побежал к самолету.
«Надо кустарным способом произвести ремонт самому, — подумал я. — Попробую».
Разрезав банку поперек, обрезал края, соединил перебитую масляную трубку встык, обернул вырезанным из банки листиком жести, обмотал бинтом и обтянул жгутом. Хотел уже заводить мотор, чтобы проверить давление масла, но снова налетели два «мессершмидта» и начали обстреливать самолеты, стоящие на площадке.