Я подарю тебе небо звезд,
Я постараюсь подарить тебе целую жизнь,
В которой ты будешь счастлива очень-очень близко от меня.
Хочу, чтобы ты знала… ле-ле-ле-ле.[32]
Пытаюсь подпевать, но мой голос ослаб. Я не могу петь. Просто не в состоянии. Когда я приезжаю в свой квартал, меня переполняет радость. Но мгновением позже, когда я понимаю, что мне нужно в одиночку перенести свои двадцать коробок, она куда-то улетучивается. Я, наверное, туда камней нагрузила…
Закончив поднимать вещи, закрываю дверь и сажусь на диван. Я снова дома. Беру телефон с намерением позвонить сестре, но, не решившись, кладу трубку обратно. Мне пока еще не очень хочется кому-то что-то объяснять, а с сестрой мне будет нелегко. Включаю холодильник и иду в «Меркадону»[33] купить продукты хотя бы на ужин. Вернувшись и разложив все, что купила, я чувствую, как меня начинает пожирать одиночество. Скорее грызть меня. Нужно позвонить сестре и отцу.
Я долго думаю. И решаю начать с сестры. Как и следовало ожидать, уже через десять минут после звонка она стоит у меня под дверью. Открыв дверь своим ключом, она заходит и видит, что я сижу на диване. Присаживается рядом и тихо спрашивает:
– Дорога-а-ая, что же у тебя произошло?
Я увидела свою сестру, ее животик и ее взгляд. И это стало последней каплей – наконец я смогла заплакать. Два часа подряд я безутешно рыдаю, а она качает меня, раз за разом повторяя, чтобы я ни о чем не волновалась. Все, что ни происходит, к лучшему. Немного успокоившись, смотрю на нее и спрашиваю:
– А где Лус?
– В гостях у своей подружки. Я не говорила ей, что ты приехала, иначе сама понимаешь…
Меня это смешит, и я шепчу:
– И не говори пока. Завтра я хочу поехать в Херес навестить папу. А когда вернусь, тогда и повидаюсь с ней, хорошо?
– Хорошо.
Я осторожно провожу рукой по ее животику, и, прежде чем я успела что-то сказать, она выпаливает:
– Мы с Хесусом разошлись.
Я ошарашенно на нее смотрю. Я правильно все расслышала? И с равнодушием, о котором я даже не подозревала у своей сестры, она объясняет мне:
– Я попросила папу и Эрика ничего тебе не говорить, чтобы не волновать тебя. Но поскольку ты уже здесь, думаю, ты должна это знать.
– Эрика?!
– Да, дорогуша… и…
– Эрик знал об этом? – растерянно вскрикиваю я.
Ничего не понимая, сестра берет меня за руки и тихо говорит:
– Да, дорогая. Но я запретила ему рассказывать тебе об этом. Не сердись на него из-за этого.
Не может быть! Не может быть!
Он злится на меня, что я кое-что от него скрываю, хотя он сам скрывал от меня такие важные новости. Невероятно!
Закрываю глаза, пытаясь успокоиться. У моей сестры серьезная неприятность, и, стараясь забыть об Эрике и наших проблемах, я спрашиваю: