— Но ты сам все время используешь хитрость, - сказал Харальд.
— Да,чтобы добиться успеха и в самом деле необходима хитрость. Простодушие — камень на шее успеха.
— Но никто же не осуждает тебя за то, что ты достигаешь успеха при помощи коварства.
— Но я же не такой, как все! Мое царское происхождение дает мне право поступать, как мне необходимо. Овцы с большим удовольствием следуют за козлом, потому что он не такой, как они. Хотя, может, он и глупее их.
Готлиб замолчал, так как к ним подходил незнакомый человек. По внешнему облику, - бедная одежда, скудное оружие, — явно из лагеря урмянина.
Сторожившие лагерь воины задержали его.
— Ты кто?
— Я посол от Отера-урмянина, — сообщил человек.
Готлиб и Харальд переглянулись, и их губы тронула усмешка.
— Вот это да - посол! - сказал Харальд.
— Чего тебе надо? — спросил караульный.
— Я к конунгу с поручением от нашего вождя, - сказал человек.
Готлиб махнул рукой.
— А ну, давайте-ка этого «посла» сюда.
Воины подвели человека, и он поклонился и проговорил:
— Конунг, я к тебе с известием от нашего вождя Отера-урмянина.
Готлиб поморщился.
— Он кланяется, желает тебе здоровья и приглашает тебя, конунг, на пир, который состоится сегодня вечером в нашем лагере.
Готлиб взглянул на Харальда. Харальд хмыкнул.
— Значит, у вас состоится пир? - спросил Готлиб.
— Да, пир, с вашего разрешения, — с жеманной неуклюжестью поклонился посол.
Заметно было, что он изо всех сил старался быть дипломатичным.
— Хорошо. Передай своему вождю, что я принимаю приглашение, — сказал Готлиб.
Раскланявшись, посыльный ушел.
— Скоморох какой-то, — проговорил Готлиб, провожая посла взглядом.
— Ты и в самом деле пойдешь на этот пир? - спросил Харальд.
— А почему бы не пойти? — спросил Готлио.
— Конунг, опасно ходить на пир к тому, кто не питает уважение к тебе.
— Да? - сказал Готлиб. - С чего это ты взял, что он не уважает меня?
— Если бы уважал, то признал бы твое главенство, не размышляя. Он — кто? Простой рыбак. А ты — конунг. Чего тут размышлять?
— Это так. Но у него шесть тысяч воинов, а у меня два десятка. Если бы он хотел убить меня, то легко сделал бы это еще при первой встрече, причем за этот поступок он получил бы благодарность Годофрида. Если бы он хотел оскорбить меня и унизить, то не стал бы приглашать на пир.
— Есть много способов унизить благородного человека, — сказал Харальд.
— А где Томас? — спросил Готлиб, желая сменить тему разговора.
Вопрос конунга был услышан, и через минуту появился Томас.
Слуга, занимавшийся тушей, срезал кусок мяса и на кончике ножа подал Готлибу на пробу. Нежное мясо сочилось горячим паром, чувствовался аромат жареного мяса.