Харальд долго не появлялся, а Готлиб так и не смог уснуть.
В его голове ворочались мысли о неудачном покушении на Годофрида: он с ясностью видел, какие совершил ошибки, приведшие к провалу плана, и мозг напряженно думал над тем, что надо было сделать, чтобы избежать ошибок. Но Готлиба это только раздражало — те события давно прошли, и воспоминания о них не давало никакой пользы.
Готлиб попытался подумать о чем-либо другом, но мозг через секунду вновь возвращался к неприятным воспоминаниям.
Если ад существует, то он прячется внутри человека, и главная мука в нем, это воспоминания о прошедшей жизни. Жизнь любого человека — это сплошная цепь ошибок, оттого ему так неприятно вспоминать прошлое.
Харальд появился под утро. Он был мокрый, уставший, но довольный.
— Просыпайся, конунг! — весело сказал он, ввалившись в шатер.
Готлиб сел на постели.
Судя по виду Харальда, он принес хорошие известия. Харальд протянул ладони к тлеющему в очаге огню.
— Холодно на улице? — спросил Готлиб.
— Мерзко! — сказал Харальд.
—- А что хорошего? — спросил Готлиб.
— К нам всю ночь шли люди, — сказал Харальд.
— Много? — спросил Готлиб.
— Много. Пойдем, посмотришь, сколько людей перешло к нам, — сказал Харальд.
Готлиб хлопнул в ладоши:
— Эй, кто там?!
В двери показалась сонная физиономия слуги.
— Одеваться, — приказал Готлиб.
Через пару минут Готлиб был одет. Слуга сказал, что завтрак готов, но Готлиб отмахнулся — некогда! — и вышел из шатра.
Утренний ветер гнал клочья тумана. Солнце светило тусклым шаром. На него можно было смотреть, не прищуриваясь. Солнце совсем не грело, и ветер казался на редкость ледяным и пронизывающим.
Готлиб почувствовал мелкую дрожь на спине и проговорил:
— Однако холоднее, чем ночью.
— Это только кажется из-за того, что туман сырой, да и ветер, — сказал Харальд.
Готлиб подал знак слуге.
— Плащ!
Слуга через пару секунд накрыл его плечи шерстяным плащом.
— Теперь пошли смотреть, — сказал Готлиб.
Харальд пошел вперед, и через несколько шагов они вышли из тумана, и Готлиб увидел длинную шеренгу выстроившихся воинов. Перед ним было целое войско.
— Ого! — не удержался от восклицания Готлиб.
— А я что говорил! — довольно ухмыльнулся Харальд.
— Ну что же, поприветствуем моих воинов, — проговорил Готлиб.
Он прошел на середину и громко крикнул:
— Я рад видеть смелых воинов!