— Если меч поднимает, то уже не маленький — он мужчина, он будущий воин! — сказал боярин и его взгляд посуровел. — А ушел ли князь на разбойников?
— Ушел, еще два дня назад, — сказала Людмила.
— И как — разве не вернулся еще? — спросил Медвежья лапа.
— Не вернулся, — сказала Людмила.
— И известий нет? — спросил боярин.
— И известий нет. Ночью на море была буря, наверно, из-за нее и задержался, — сказала Людмила.
Боярин пошатнулся. Сил у него все же оказалось еще мало.
Людмила встревожилась:
— Ты чего это? Тебе лучше лечь.
Солнце багровой слезой выползало из дымного горизонта, и лизнуло нависшую дремотную тучку пунцовым заревом. Та испуганно исчезла.
От бури не осталось и следа — вода стала зеркалом.
Датские корабли медленно двигались по сверкающей воде. Паруса едва шевелились под попутным ветром.
Готлиб стоял на носу струга.
Голова с длинными молочно-белыми шелковистыми волосами обнажена.
Все даны черноволосые, только у Готлиба волосы были светлые, наверно, наследство от матери. Готлиб гордился своими волосами: они отличали его от других и придавали ему королевский вид. И как только буря утихла, он приказал служанке вымыть ему и расчесать волосы.
С данами на кораблях были женщин.
Ветер шевелит шелковые пряди легкой волной.
Готлиб также переоделся, теперь на его плечах парадный пурпурный парчовый плащ с вышитым золотым львом. Под плащом блестящие доспехи. На поясе меч в золотых ножнах.
Рядом с конунгом его верный воевода — Рыжий Харальд. Он в черной кольчуге, поверх кольчуги простой шерстяной плащ.
Над мачтами вьются и о чем-то рыдают жирные белые чайки.
Взглянув на них, Готлиб сказал:
— Они чувствуют, что сегодня наши мечи напьются досыта крови.
— Берег, — сказал Харальд, показывая рукой на ярко-зеленую полосу на горизонте.
Зеленая полоса сверкнула золотом.
— Однако, похоже, племя словенов сказочно богато — дома кроют золотом, — с удивлением проговорил Харальд, пытаясь рассмотреть далекий город на берегу.
— Город возьмем наскоком, пока там все спят, — сказал Готлиб.
— Верно, сейчас сторожа спят. Но надо торопиться, — кивнул лысой головой Харальд.
— Пусть воины сядут на весла, — сказал Готлиб.
— Всем на весла! — громко приказал Харальд.
Люди зашевелились, и через несколько секунд весла метнулись вверх.
— Ингвар! — распорядился Готлиб, — правь прямо на город.
Кормчий Ингвар, — суровый старик с жестким просоленным лицом, подал команду, — весла вонзились в воду, — и Ингвар начал счет.
Тишину разорвало тяжелое дыхание и ритмичный скрип десятков весел.
Готлиб окинул взглядом следовавшие сзади струги, там не спали, вовремя заметили действия на струге конунга и также опустили весла в воду.