Это точно был Ла Вей.
Несколько мгновений они казались друг другу застывшими в коридоре тенями.
Наконец он двумя размеренными шагами преодолел расстояние между ними.
– Ты… ты ищешь пирог? – тихо спросила она.
И тут же покраснела, поняв, каким нелепым было ее предположение.
Ла Вей слабо улыбнулся, хотя его мысли явно были заняты чем-то другим.
– Могу я задать тебе один вопрос, Элайза? – спросил он.
Он говорил каким-то странным тоном – необычным и очень напряженным.
– Конечно, – ответила она.
– Как ты относишься к… тому мужчине?
– К какому мужчине? – удивилась Элайза.
– К мужчине со скрипкой, – пояснил Филипп.
Он поднес воображаемую скрипку к плечу и «заиграл», мотнув головой. Забавно, но когда он вскинул голову, то действительно немного напоминал Шеймуса.
– Ты спрашиваешь о Шеймусе Даггане?
– Да. Ты любишь его?
– Я… что? Господи, да как же только…
– Он тебя любит.
– Да нет, не любит, – возразила Элайза. – Хотя правильнее было бы сказать, что Шеймус любит всех. В особенности себя самого.
– Я видел, как он на тебя смотрит. И как поет тебе. Этот человек влюблен.
– Возможно, ты перепутал его с человеком, которого видишь в зеркале.
Эти слова так резко остановили ла Вея, как будто он налетел на каменную стену.
Они не отрываясь смотрели друг на друга.
А потом он двинулся вперед, пугая Элайзу, заставляя ее отступать к стене. Наконец его ладони легли на стену по бокам от лица Элайзы, загоняя ее в ловушку и лишая возможности убежать.
– Какие чувства ты испытываешь к Шеймусу Даггану? – настаивал он.
– Думаю, к Шеймусу Даггану я испытываю такие же чувства, какие ты испытываешь к леди Придо.
Этим замечанием она выиграла улыбку, которая не имела ничего общего с юмором.
– Так какие же чувства ты испытываешь к Шеймусу Даггану? – тихо повторил свой вопрос Ла Вей.
– Шеймус очарователен, – пробормотала Элайза, голова которой находилась в дюйме от Филиппа.
– О!
– Ты заметил, как мерцают его зеленые глаза?
– Заметил, – угрюмо ответил принц.
– И еще у него чудесный певческий голос, – продолжала она.
– Если человеку нравится лягушачье кваканье, то я понимаю, что ему может понравится и этот голос.
Эти слова Ла Вей прошептал почти на ухо Элайзе, отчего все ее тело затрепетало в ожидании наслаждения.
Неожиданно руки Филиппа с шокировавшей Элайзу уверенностью легли ей на грудь, как будто она принадлежала ему. Впрочем, это было недалеко от истины.
– Думаю, мы сейчас доведем друг друга до пика удовольствия, даже не сняв одежды, – заявил он.
Ла Вей произнес эти слова таким безучастным, грубым, но абсолютно эротичным голосом, что кровь зашумела в голове у Элайзы. Ей показалось, что она может упасть в обморок.