Преподобный Силвейн обвенчал Филиппа и Элайзу в церкви Пеннироял-Грина. На церемонии присутствовали очень удивленные, но настроенные сентиментально граф и графиня Ардмей, а также заливавшиеся счастливыми слезами члены семей Фонтейнов и ла Веев и слуги.
После того как новобрачные вышли из церкви под радостные крики зевак, Филипп и Джек забрались на колокольню.
Филипп приподнял Джека, и они заставили колокол звенеть так радостно и громко, что этот звон был слышен в каждом уголке Суссекса.
После венчания на большом празднестве в холле кто-то заметил, что Шеймус Дагган был чуть более задумчив, чем обычно, и что его скрипка звучала чуть более печально, когда он исполнял «Суссекский вальс».
В Лондоне Лайон Редмонд, также известный как мистер Хардести, успешный торговец, готовился подняться на борт корабля, когда человек в полуночно-синей ливрее с серебряной оторочкой подошел к сходням.
Все стоявшие вокруг капитана схватились за шпаги и пистолеты, и лакей, к своему удивлению, оказался в кругу агрессивно настроенных людей с сердитыми лицами.
Лакей поклонился:
– Я ищу мистера Хардести.
– Это я, – отозвался Лайон Редмонд и поклонился в свою очередь.
– Это для вас, сэр. – С этими словами лакей протянул капитану письмо.
– Подождите, – остановил Хардести лакея, который с большим, но неоправданным оптимизмом, надеялся поскорее уйти.
Бедняга Рамзи, выигравший при подбрасывании монетки доставку в Лондон письма, послушно застыл и оставался восхитительно безучастным, когда кончики нацеленных на него шпаг засверкали на солнце.
Лайон Редмонд сломал печать.
И замер.
– Заплатите этому человеку! – рассеянно приказал он.
Кто-то бросил Рамзи гинею. Тот ловко поймал ее.
Семь слов: «Она выходит замуж во вторую субботу мая».
Так Филипп Ла Вей оплатил свой долг Лайону Редмонду, сообщив ему, что любимая женщина отпускает его на свободу.