– Странное у вас увлечение, – сказал Марат, – охотиться одному, идти через незнакомый лес, какая радость в такой охоте. Это несвойственно русскому человеку;
– Да, – поддержал Шилов, – а как же особенность национальной охоты, – выпить, потрепаться?
– Как же вы ночуете в лесу, не страшно? – спросила Галя.
– Страх – это атавизм, – ответил Костин, – надо избавляться от пещерного человека в себе. Я люблю целомудренную природу, девственные леса. Мой любимый писатель Джеймс Кервуд, знаете такого?
– Знаем, знаем, – сказал Шилов, – про медведя с собакой.
– Точно, – обрадовался Костин, – этот роман называется «Бродяги Севера».
После недолгой паузы он спросил смущаясь.
– Где тут у вас туалет?
– За домом, – объяснила Галя, – выйдете и направо за забор.
Костин поднялся и сказав:
– Я щас, – вышел из комнаты.
– Интересно, как там наш зайчик? – задумчиво произнес Шилов.
– Зайчик не наш, а его, – поправила Галя.
– Пусть Марат рассудит, – потребовал Шилов.
– Когда я жил в коммуналке, – сказал Марат, – у меня долго не было холодильника. Деньги-то у меня были на холодильник; но во-первых, холодильников не было в магазинах, вернее они были, но продавались по талонам, а во-вторых, в моей комнате было всего десять квадратных метров, а места общего пользования в квартире, я имею ввиду не туалет, куда пошел наш гость, а кухню, коридор, все уже были заставлены. Так вот, я свое пиво клал в холодильник, к соседке, а ее мужик частенько его выпивал, а когда я пытался ему объяснить, что это мое пиво, он мне говорил: «Знаешь, Марат, пиво-то может и твое, но холодильник-то мой».
– Как хотите, но в этом есть логика, – сказал Шилов.
Хлопнула входная дверь, послышался топот в сенях. Вошедший охотник сбивал снег с сапог.
– Как крутит, как крутит, – сказал он, входя в комнату, – ветер, да еще мороз. А у вас машина я смотрю.
– Машина, – ответил Марат, – мать ее, только она не заводится, аккумулятор сел.
– Зайцем пахнет, – плотоядно сказал Костин.
– Правильней будет сказать, – что пахнет зайчатиной.
Марат смерил взглядом приблудного охотника, и задержался на его спортивных штанах из дешевой бумазейной ткани, пузырившихся на коленях. Марат вдруг вспомнил, как в школе, на уроках физкультуры, он носил точно такое же трико, жутко стесняясь при этом, потому что все остальные, исключая одного детдомовского мальчика, были одеты в спортивные синтетические костюмы, облегающие тело.
– Как-то вы легко одеты для зимней охоты, – произнес Марат.
Костин, сердечно улыбаясь, развел руками.
– Ну, уж как есть.
Шилов, словно подыгрывая Марату, заметил: