Нажав на кнопку под светофором, перешли шоссе, вертя головами в разные стороны. В бывшей английской колонии было левостороннее движение.
– Никак не могу привыкнуть, – сказал Марат, касаясь локтя Вероники, словно поддерживая и помогая.
– Я тоже.
– Но больше всего меня расстраивают эти шикарные авто, испорченные безнадежно.
– В каком смысле испорченные, – удивилась Вероника.
– Руль же справа – пояснил Марат.
Вероника улыбнулась. От основной магистрали вверх в горы уходила второстепенная дорога, вдоль которой на некотором протяжении тянулись друг за другом небольшие рестораны, возвышаясь, друг над другом в пол-уровня. Против каждого на тротуаре были выставлены рекламные щиты в виде огромного меню, на некоторых даже в русском переводе. Облюбовав один из столиков, они расположились за ним; к ним тут же устремился улыбчивый хозяин, держа в руках книги с меню и картой вин.
Марат, заручившись согласием спутницы, заказал рыбу, коктейли из морепродуктов (так было указано в меню), рыбное мезе и красное вино.
– Я знаю, что к рыбе полагается белое, – сказал Марат, – но у меня от него изжога.
– Я думаю, что это предрассудки, – заметила Вероника.
– Совершенно с вами согласен, я как-то пошел на рыбалку с бутылкой сухого вина, белого; наловлю, думаю рыбки, зажарю на костре, и под белое вино съем ее на природе. И что же вы думаете, хоть бы раз клюнуло, но пока смотрел на поплавок начало вечереть и прилетели утки, так вот, одну из них я застрелил. Зажарил ее на костре и съел, запивая белым вином, хотя по правилам дичь надо запивать красным вином, но у меня не было красного вина, так что же не пить совсем.
– Резонно, – согласилась Вероника, – но у меня вот какой вопрос: вы утку застрелили из чего? Из удочки?
– Из пистолета, а почему вы спрашиваете, не верите?
– Дело в том, что мой отец, майор запаса, всегда утверждал, что пистолет – это личное оружие офицера, для решения его личных проблем. А еще он говорил, что из пистолета Макарова нельзя никого застрелить, из него можно только застрелиться.
– Ну почему же, если стрелять в упор, то можно, а потом я стрелял из «Вальтера».
– Мне кажется, что вы врете, – сказала Вероника.
– Ладно, вывели вы меня на чистую воду, – сокрушаясь, сказал Марат, – сознаюсь, я стрелял не из пистолета. Я стрелял из лука стрелой.
– Кажется, я поняла, вы меня обманываете, вас зовут не Марат, вас зовут Мюнхгаузен.
– Вы очень проницательная девушка, – похвалил Марат, – от вас ничего не скроешь.
Они сидели на открытой террасе у самой дороги, но это обстоятельство не беспокоило их, за поздним временем проезжающих машин было мало, Усиливающийся ветер с моря охлаждал теплый воздух, поднимающийся от земли, и теребил хрупкий огонек свечи, зажженный подавальщиком, принесшим вино, хлеб и масло.