– Вы не даете мне выступить против них, зная, что их флот стоит у берегов Готии и маркграф Борель всеми силами сдерживает их натиск, не давая им вторгнуться на земли христиан.
– Да, я слышал о стычках с мусульманами в этом регионе, но меня известили, будто серьезной опасности нет. Откуда у вас сведения о столь угрожающем положении дел?
– Из письма Бореля. Вот оно, – и король протянул пергамент.
Архиепископ трясущимися руками взял послание и, развернув его, стал жадно читать.
Письмо было полно отчаяния. Борель просил помощи у короля франков, выражая серьезное опасение, что если она не прибудет, то вся страна окажется захваченной ордами сарацин. Это поставит под угрозу существование христианства вообще, ибо с каждым днем прибывают все новые корабли, и с крепостных стен уже не видно моря, оно превратилось в сплошной ковер из разноцветных тюрбанов.
– Что же вы мне сразу не сказали! – воскликнул архиепископ, сворачивая пергамент. – Разве я запрещаю вам поход на мусульман, этих врагов истинной веры Христовой?
– Я не могу выступать в поход, пока мой сын не будет коронован. Почему вы отказали послам, которых я присылал к вам?
– Я сказал им, что этого делать нельзя. Я не могу короновать в один год двух королей.
– Тем не менее советуете мне выступать на помощь Борелю?
– Не только советую, но и приказываю именем Христа Спасителя, Бога нашего и святой Римской церкви! Нет для христианина долга выше, нежели защита христианства.
– Как же я могу выступить в поход, не обеспечив королевству тыл, не оставив вместо себя другого короля? Стрела и меч слепы, им нет дела до того, милит перед ними или король. Меня могут убить на войне, вам не приходило это в голову? Что будет тогда с королевством, кто станет во главе его? Кто сможет управлять армией, оставшейся без предводителя, если не короновать Роберта? Или вы забыли, что жив еще последний Каролинг? Быть может, вас устраивает перспектива увидеть на троне Карла Лотарингского, который по примеру своих родственников возобновит борьбу с империей? Но прежде он отрубит вам голову, ибо таково было последнее желание его племянника.
Адальберон, побледнев и сглотнув слюну, чувствуя, как запрыгала в нервном тике другая бровь, невольно провел рукой по горлу. То, что говорил Гуго, было не лишено здравого смысла, и это никак нельзя было сбрасывать со счетов! Он вспомнил императора Оттона. Схожая история. Отправившись на войну с сарацинами, тот умер от римской лихорадки. Маленькому Оттону, его сыну, едва исполнилось тогда только три года. Его тут же короновали. Но там законная власть и претендентов нет; а здесь?.. Капет только начал, так же и кончит, подними голову Карл. Кто посмеет противостоять Каролингу? Юный некоронованный Роберт, за которым никто не пойдет? А ведь у Карла есть сторонники на юге, архиепископу не раз указывали на это. У Роберта же останется только армия. Как монарх, он станет ее предводителем, и за королем пойдет она, а не за принцем, всего лишь сыном пока еще не понятого никем короля.