§ 136. Всякому богу у более цельному и ближе расположенному к первичному, причастен более цельный род сущего; более же частичному и дальше отстоящему [от первичного] причастен более частичный [род сущего]. И как сущее относится к сущему, так единичность - к божественной единичности.
В самом деле, если имеется столько единичностей, сколько сущих и наоборот, то, поскольку одной единичности причастно одно [§ 135], ясно, что в соответствии с данным разрядом единичностей эманирует и разряд сущего, уподобляясь предшествующему ему. Поэтому с более цельными единичностями соприродно и более цельное сущее, а с более частичными - более частичное сущее. Иначе неподобное опять должно будет соединиться с неподобным, и не будет распределения по достоинству. Это, однако, невозможно, так как именно отсюда воссиявает единое и собственная мера для всего другого, и от единичностей приходит [к низшему].
Поэтому в сущем будет гораздо выше разряд причастности, связывающий подобное соответственно потенции данного подобного.
§ 137. Всякая единичность совместно с единым дает существование причастному ей сущему.
В самом деле, единое, будучи основополагательным (hypostaticon) для всего, в этом смысле есть также и причина единичностей, допускающих причастность себе, и того сущего, которое зависит от этих единичностей, а сама единичность, начиная сиять в том, что зависит от каждой такой единичности, производит [в нем] бытие просто при содействии единого и, с другой стороны, бытие соприродное, при действии той единичности, которая соприродна. Такова именно единичность, которая сама собой определяет то сущее, что ей причастно, и которая сущностно проявляет сверхсущное в ней отличительное свойство. Ведь благодаря возникновению из того, что во всех отношениях первично, вторичное есть то, что оно есть. Поэтому, каково бы ни было сверхсущное отличительное свойство божества, оно сущностно относится и к тому сущему, которое причастно ему [60].
§ 138. Из всего причастного божественному отличительному свойству и обожествляемому сущее - самое первичное и высшее.
В самом деле, если сущее, как доказано [§ 39, 101], выше ума и жизни (поскольку оно причина весьма многого, следующего за единым), то сущее должно быть высшим, ведь оно более единично, чем ум и жизнь, и потому непременно более возвышенно.
Ему ничто не предшествует, кроме единого. Ведь что же иное могло бы предшествовать единичному множеству, как не единое? Сущее же, поскольку оно состоит из предела и беспредельного, есть именно единичное множество. И вообще сущности предшествует только сверхсущное, так как и в тех воссияниях, которые направляются во вторичное, упреждает только единое, которое выше сущего, в то время как сущее немедленно следует за единым. Ведь потенциально сущее еще не сущее, но по природе своей есть единое, в то время как следующее за ним есть уже актуально сущее. Стало быть, и среди начал сразу же за пределами сущего находится не-сущее, [т.е. сверхсущее], как то, что превосходит сущее, и как единое [61].