С фамилией я угадала, граф зверел прямо на глазах.
– Эверо!!!
– Ну вот. А вы возмущаетесь количеством бумаг! Сейчас бы записала вас как Зверо, а через неделю вы бы мне бумаги на Эверо принесли. Я бы опять вас тогда не пустила. Согласитесь, досадно было бы? А предъявили бы все требуемое сразу, не было бы таких мелких недоразумений, – продолжала я играть роль исполнительной дурочки-секретарши.
Мужчина устало откинулся на спинку кресла.
– А если я соглашусь сегодня прийти на прием в четыре?
Я глянула на часы за его спиной. Есть!
– К сожалению, уже половина пятого. Приемное время ректора окончилось. Мне искренне жаль.
– Вы!.. Ты!..
Граф никак не мог определиться, с чего начать меня ругать, и я решила подсказать бедняге:
– Вы.
– Хорошо. Вы это специально?
– Что «специально»?
– Не пустили меня в назначенное время?!
– В назначенное время вы не изъявили желания пройти в кабинет ректора.
– А меня бы пустили?
– Да, – развела руками я, – вам же было назначено.
– Но вы меня не пускали!
– Я не пускала неизвестную личность, которая ломилась в кабинет моего начальника в половине четвертого! А граф должен был подойти к четырем, и я обязана была его пропустить. Пришли бы к четырем, и подобной ситуации не возникло бы.
– А если я подожду ректора здесь?
– Он телепортируется сразу домой.
– То есть раньше чем через неделю мне его не увидеть?
– Увидеть можно и раньше. Его портрет украшает центральную лестницу. А поговорить – только через неделю. Всего доброго.
– До свидания.
Маг с противным скрипом типа «хана паркету» отодвинул кресло и с независимым видом прошел на выход. А дверью зачем хлопать? Жаль, автодоводчиков здесь нет. Хотя такие темпераментные личности их сломали бы через неделю.
Дверь напротив открылась, и оттуда показался мой начальник. Милый дядечка, лет пятидесяти на вид, с седыми волосами и заметным брюшком. Люблю его. Меня ценит, за задницу не щиплет, от Эверо защищает. Конечно, у него свои тараканы, но они прекрасно совместимы по гороскопу с моими, так что мы сработались.
– Ушел?
Он повертел головой, внимательно оглядывая приемную, как будто опасался, что я спрятала графа у себя под столом и тот сейчас выскочит из-под него с криком: «Попался!»
– Ага. Вернется через неделю.
– Чем я думал, когда его лодыря устраивал сюда?
– Собственным кошельком и бюджетом Академии.
– Угу. И за это регулярно выслушиваю, как его сынульку незаслуженно обижают. Хорошо хоть, неделя отсрочки от очередной выволочки появилась.
– Больше. Недели две.
– Но ты сказала…
– Так через неделю я записала графа Эвэро, а бумаги он принесет на имя графа Эверо, – лениво потягиваясь, раскрыла я всю глубину своего коварства. – Всего одна буква – и две недели свободы. Как хорошо, что до паспортов у вас не додумались.