Комнату в этом общежитии Андрей Петров получил давно — еще до рождения Федора. Тогда он ходил на «Воронине» по Балтийскому морю в должности старшего помощника капитана. Выдавая направление на заселение, один из заместителей начальника Балтийского пароходства уверил:
— Это на первое время. Как обзаведешься ребенком — обязательно дадим квартиру. Ну, или комнату в приличной коммуналке…
«Первое время» затянулось на несколько лет. Супруга и друзья подталкивали Андрея:
— Сходи на прием к начальнику пароходства. Ты же капитан большого судна, а живешь хуже простого матроса!
Он долго сопротивлялся:
— Что, они не знают, как я живу?
Но незадолго до выхода в Антарктиду Андрей все-таки собрался с духом и записался на прием.
Начальник пароходства выслушал молодого капитана, устало вздохнул и, полистав какую-то папку, сказал:
— Понимаю вас, Андрей Николаевич. Но помочь пока ничем не могу. Худо у нас стало с жильем. Совсем худо. Ваша семья стоит в очереди на улучшение одной из первых.
— Может быть, хотя бы в коммунальную квартиру? — теряя последнюю надежду, спросил Петров. — Трудновато в общежитии с пятилетним ребенком.
— Понимаю… Как только появится приемлемый вариант — сразу переедете. Обещаю…
* * *
Люда сидела за единственным столом, бывшим для семьи и обеденным, и рабочим. Перед ней стояла пишущая машинка с заправленным листом бумаги. Быстро печатая текст, она изредка прерывалась, откидывалась на спинку стула и, прищурившись, смотрела за окно или заглядывала в лежащий рядом блокнот. Проработав очередную фразу, вновь придвигалась к машинке и стучала по клавишам…
Супруга Андрея работала в редакции одной из ленинградских газет. Сегодня она должна была сдать готовый материал на первую полосу; оставалось лишь добить последний абзац и в последний раз внимательно вычитать текст.
На другом стуле по соседству с мамой трудился пятилетний Федор: сопя, он старательно заканчивал рисунок.
— Мама, — позвал он, отложив карандаши.
— Что, Федя?
— Посмотри. — Мальчуган подвинул ей свое творение.
На листе был изображен плывущий по морю ледокол. Вокруг летали чайки, сверху светило солнце. На палубе ледокола стояли три фигурки. Люда сразу догадалась, что Федя изобразил ее, Андрея и себя.
Незаметно вздохнув, она нашла в себе силы улыбнуться и похвалить:
— Отличный у тебя получился рисунок. Ты молодец.
— Мам, а можно его повесить туда? — показал Федор на стену, где висели почетные грамоты родителей и семейные фотографии.
— Конечно. Сейчас повесим…
Наклонившись к сыну, она чмокнула его в вихрастое темечко и, взяв листок, закрепила его между свадебной фотографией и грамотой «За лучший репортаж».