— Хошь, бери, — предложил один из них Дзюбе и, закурив, добавил: — Кормить будешь, год протянет.
Уже с Аяном Дзюба слышал, как другой охранник произнёс ему в спину:
— Да и этому немного осталось.
К костру вернулся Паша.
— Братка, а я хариуса словил, — весело сообщил он.
Появление Паши Дзюбу не расстроило, он знал: непоседливый Паша долго не засидится. Не терпел Дзюба, когда сюда приходил Яша Сакун. Появлялся он чаще всего после полудня и всегда так неожиданно, как будто до этого сидел в кустах и ждал удобного для появления момента. Дзюба не терпел его за нездоровый к нему интерес, а острый, как шило, нос на угреватом, по-козлиному вытянутом лице и сюсюкающая шепелявость его раздражали. Яша же, по-своему понимая нелюдимость и замкнутый образ жизни Дзюбы в карцере, считал, что в лагере у него в голове что-то сдвинулось. Поэтому относился к нему как к не совсем нормальному, с которым в разговоре можно повалять и дурака.
— И скази мне, — спрашивал он, — за сто это тебя в лагере дерзали?
Дзюба делал вид, что его не слышит.
— А засем ты дерзис собаку? Поди, и самому зрать несево, — не отставал он от Дзюбы.
Гнал его от Дзюбы Паша.
— Ты, придурок, — зло говорил он ему, — закрой поддувало!
Считая, что и Паша недалеко ушёл от Дзюбы, Яша отвечал ему:
— Сья бы корова мысяла, а твоя бы молсяла!
На реку к Дзюбе с Пашей Яша приходил не с удочкой, а с ружьём. Отваляв очередного дурака с Дзюбой, он шёл стрелять куликов. Настреляв их, возвращался в костру и варил из них суп. Когда суп был готов, он доставал из рюкзака бутылку водки и, выпив первую, говорил:
— А водка нисево!
Перед второй он спрашивал Дзюбу:
— Водки хосес?
Дзюба молчал.
— Ис, они и водку узе не пьют! — ёрничал Яша. — Ну, нисево, Яса и один выпьет.
Видимо, как пьяным мужикам доставляет удовольствие дразнить собак, так Яше доставляло удовольствие ёрничать над Дзюбой. Паша однажды за это его побил и забрал у него бутылку.
— И ты пьяниса! — кричал ему убегавший от костра Яша.
А Дзюба и на самом деле на тех, кто его плохо знал, производил впечатление человека, у которого с головой не всё ладно. Лицо его было похоже на застывшую в тяжёлом бессмыслии маску, он ни с кем не вступал в разговоры, общался только с Пашей, а грубое сложение и Аян, который всегда ходил за ним по посёлку, многих пугали. Когда он заходил в магазин, ему уступали очередь, а когда уходил, говорили: «Такой и убьёт, так немного спросишь». А Аяна, хотя он ни разу ни на кого не бросился, боялись, видимо, из-за его крупного сложения и ничего не выражающего взгляда. За всё время он только раз бросился на Яшу Сакуна за то, что тот ткнул ему в морду палкой, и сегодня Яша появился после полудня.