Вскоре после этого двор перебрался подальше от Москвы, в село Воздвиженское, находившееся на паломническом тракте в Троицкий монастырь.
На 18 сентября было назначено торжественное событие – проводы Семена Самойловича, сына украинского гетмана. Повод не имел значения, главное, что на церемонии должны были присутствовать все государственные мужи и придворные чины.
Поехал и князь Хованский, не подозревая западни. Специальный отряд перехватил хозяина Москвы по пути в Воздвиженское. Взяли и княжьего сына Андрея, который мог бы привести из города стрельцов спасать отца.
Расправа над ними была непристойно быстрой. Судьи уселись прямо во дворе, на скамьях. Хованским «сказали сказку» об их винах (таковых было более чем достаточно), оправданий слушать не стали. Поскольку палача в селе взять было негде, простой стрелец саблей срубил головы отцу и сыну. Когда приходило время действовать, Софья не миндальничала и не колебалась.
У Тараруя был еще один сын, тоже Иван. Он поднял московских стрельцов по тревоге, но на Воздвиженское они не пошли, а только заняли оборону.
Поскольку это был явный мятеж, у Софьи появился предлог объявить мобилизацию дворян. Из окрестных уездов начало стягиваться ополчение.
Стрельцы, оставшиеся без вождя, быстро утратили волю к сопротивлению. Они послали челобитную к патриарху, чтоб он заступился за них перед царевной.
К царевне прибыли делегаты, по 20 человек от полка. Теперь Софья разговаривала с ними не так, как раньше, а грозно и требовательно. Велела выдать младшего Хованского – безропотно выдали.
Но правительница возвращаться в столицу не торопилась. Она просидела в Троицком монастыре, под охраной дворянского войска, еще целый месяц. Томимые страхом стрельцы делались все уступчивей. В конце концов они написали повинную за майский мятеж и безропотно приняли приказ об уничтожении памятного столпа на Красной площади.
6 ноября двор вернулся в Кремль. Выждав некоторое время, собрали активных участников восстания в четыре полка и выслали на дальние рубежи. Из-за этого начались было волнения, но новый начальник Стрелецкого приказа Федор Шакловитый, человек такого же крутого нрава, как Софья, велел пятерых зачинщиков казнить, и остальные утихли.
Только теперь, после более чем полугодового хаоса, в стране начал восстанавливаться относительный порядок.