— Как вы тут, дорогие мои москвичи? — спросила Валентина Петровна.
— Да у нас-то все хорошо! — успокоила ее очень радостная Агриппина Павловна, которая обожала гостей, а еще больше любила кормить этих гостей до отвала.
Вот и сейчас на столе стояло домашнее вишневое варенье, благоухала горка только что испеченных блинов, лежали паштет, также собственного приготовления Агриппины Павловны, нарезка колбасы и хорошего сыра, а судя по фартуку в муке и работающей духовке, Агриппина Павловна успела закинуть в духовку и пирожки.
— Агриппина, как всегда, на высоте! Я, по крайней мере, всегда спокойна, что ты накормлена благодаря этой женщине, — сказала Валентина Петровна.
— Только вот на худобе ее это никак не сказывается, — ответила зардевшаяся Агриппина Павловна.
— Да не обращай внимания! Яна с детства такая! — махнула рукой Валентина Петровна. — Жаль, что Ричард с Вовой уехали! Они бы обрадовались твоему приезду, — сказала Яна, моя руки и присаживаясь за стол.
Агриппина Павловна тут же поставила перед ней тарелку и положила столовые приборы.
— Я сюрпризом. Да и ненадолго. Мне через час в аэропорт! — закатила глаза Валентина Петровна.
— Тогда на дорожку! — Агриппина Павловна выставила штоф с коньяком и три хрустальные рюмочки.
— Если только по чуть-чуть, — согласилась Валентина Петровна, косясь на наручные часы. — Родная моя дочь! — обратилась она к Яне с рюмкой в руке, словно это был тост.
— Не пугай меня! — передернула плечами Яна. — Это звучит так, словно следующее, что ты скажешь, будет: «Я тебе не настоящая мать! Пришло время рассказать правду!»
— Нет, не до такой степени, — рассмеялась Валентина Петровна. — Я хочу рассказать о Ларисе Ивановне, нашей старейшей сотруднице, ведущей характерной актрисе. Ты же ее хорошо знаешь? Она с тобой и нянчилась…
— Тетю Ларису-то? Знаю, конечно! Она меня пугала все время…
— Так она то пеньков играла, то кикимор, то Бабу-ягу… Грим такой, — пояснила Валентина Петровна.
— Ага! Пеньков! — передразнила Яна. — Это мне повезло, что я заикой не стала. А что с ней?
— Так сын у нее неудачный уродился, ну, это-то тебе известно.
— Я знаю, ты говорила, что он и сидел, и пил, и наркотики употреблял.
— А потом он умер, но после себя успел оставить потомство — дочку. Мама у нее тоже наркоманка, что и не удивительно, в одной компании гуляли. Они от ребенка отказалась, а вот Лариса Ивановна взяла единственную свою кровиночку себе. А ведь ей уже под шестьдесят, и ей очень тяжело. Девочка совсем слабая и больная. Требуется лечение, лекарства.
— Я поняла, я дам, — кивнула Цветкова.