— Как она могла!? — взревел Рион, с шумом отбрасывая кресло, на котором сидел.
Я сидела на диване у противоположной стены кабинета мужа, пережидая вспышку его гнева.
— Нет, ну ты мне объясни! — не унимался супруг. — Как это могло произойти?! И вообще, почему ты так спокойна? — подозрительно прищурив глаза, поинтересовался Рион.
Раз он заметил то, как я себя веду, значит здравый смысл начал к нему возвращаться. Теперь можно уже и объяснять.
— Ты сам не оставил ей выбора, — начала я.
— Но ты‑то похоже в курсе всей ситуации? А — а-а, спелись за моей спиной? — глаза мужа продолжали яростно сверкать. Даже в самые кризисные моменты, касающиеся проблем государства император оставался предельно собран, хладнокровен и, по крайней мере внешне спокоен. Но если дело касалось семьи… Тут уж порой эмоции возобладали на разумом.
— Да, я была в курсе, что они собираются сбежать, — стараясь говорить спокойно, продолжала я. — Да, я не собиралась говорить тебе до последнего. Но где они теперь, я не знаю.
Ложь далась мне легко. Ради счастья дочери, я готова и не на такое.
— Где их искать? — уже не столь грозным голосом спросил Рион.
Я пожала плечами. Пусть сначала остынет, поразмыслит над причинами поступка дочери, а потом уже и начну потихоньку раскрывать карты.
— А, впрочем, можешь не отвечать, — отмахнулся муж. — Что я зря держу Тайную Канцелярию?
Я усмехнулась. Ну — ну, удачи. Неужели думает, что мы не предусмотрели этот вариант?
— Ну а ты, предательница, — прошипел супруг, — еще поплатишься. И своему рыжему семейству это передай!
— Любимый, — ласково произнесла я, специально его дразня, — может ты поумеришь свои негативные эмоции и хорошенько подумаешь?
— А о чем тут думать! — прорычал император. — О том, что вокруг меня собралась кучка интриганов и предателей?
— Вот, держи письмо, — протянула я конверт мужу. Он нервно вырвал у меня его из рук. — Нели прислала его утром. Я еще не читала его. Там указано, что он адресовано любимому папочке. Советую прочитать его, когда немного успокоишься. А я, пожалуй, пойду.
* * *
Наверно, мне сейчас была бы кстати дружеская поддержка, но вот только подругами, именно близкими, я тут так и не обзавелась.
С Ви мы так больше не общались. Стейнир потом мне писал, что она меня простила. Но вот уже видеть меня не могла. Впрочем, я ее не виню.
С натяжкой, но я могу назвать своей приятельницей… леди Эрнесию. Да — да, жену Конета. С самим графом мы так и не смогли создать даже подобие приятельских отношений. А вот с его супругой мы иногда по вечерам пили чай. Ну и сплетничали, конечно.