Слепой охотник (Каршева) - страница 2

Он натянул джинсы, джемпер, ботинки и куртку с капюшоном, который тут же надвинул на глаза, уже укрытые очками. Зонта брать не стал.

Инстинктивно подняв плечи, сунув руки в карманы куртки, он, ссутулясь, шагал по улице, легко обходя спешащих людей.

Впечатление города и недолгой, шаткой свободы.

Несмолкаемый гул, сплетённый из гудения транспорта, гомона прохожих, стука воды с крыш по гулким карнизам…

Прохладный сырой воздух, насыщенный запахами мокрого асфальта, камня и бензиновых паров…

Высокие здания, широкие площади.

Гризайлевые фигуры, мелькающие мимо и смазанные странным дождём, больше похожим на туман, слишком крупные капли которого провисли в воздухе и облепляют кожу… И болезненно замирающее сердце, когда кажется, что вот-вот к нему подойдут.

Порой ему казалось, что за ним следят. Но он, сжав зубы, не оборачивался, понимая, что это самовнушение.

… Он возвращался домой, когда на каменных ступенях остановки, мимо которой проходил, оступилась какая-то старушка, а потом из её рук вылетела трость.

Женщина была близко от него — и он машинально шагнул ей помочь. Убедившись, что она устоит на ногах и без опоры, бросился за тростью, которая, подпрыгивая с одной ступени на другую, покатилась к дороге и шлёпнулась прямо к колёсам подъехавшей маршрутки — ладно хоть катнулась к бордюру. Подняв палку из грязи — вода здесь, слава Богу, бурлила к решётке слива, — он машинально вытянул руку встряхнуть её от грязи и воды. И замер, приглядываясь. Такого он ещё никогда не видел. Трость оказалась раритетной — даже на его дилетантский взгляд. Мало того — украшена смутными резными узорами по всей длине, так ещё и мягко изогнутая рукоять, очень удобная в ладони, заканчивалась изящной миниатюрой — стилизованным чёрным черепом.

Трость так зачаровала, что он не сразу опомнился. А потом пошёл к старушке. Ругая себя спустя секунды, когда сначала отдал трость, а потом непроизвольно (воспитание, чёрт бы его!..) подал старушке руку, помогая крепче встать на ноги и уйти с опасных для неё ступеней. Слишком близкий контакт. Он отвык от такого… Но утешал себя, что вот сейчас уйдёт и она так и не взглянет ему в глаза.

Старушка оказалась очень даже энергичной. Держась за предложенный локоть, буркнула: «Спасибо, добрый человек…», необычно мягко встряхнулась всем телом, словно мокрая кошка, и взглянула на него. Он было отшатнулся… Старуха вцепилась в рукав его куртки, другой ладонью как-то узко обирая дождь со своего морщинистого худенького лица и зорко присматриваясь к «доброму человеку», словно он был без очков. Он отчётливо чувствовал этот взгляд, пытливо впивавшийся в его глаза.