— Обязательно победим! — на этот раз поднялся из кресла Рубанов. — Мы собрали сил намного больше, чем Япония…
— Садитесь, садитесь, Максим Акимович, — на этот раз поднялся и стал ходить по кабинету государь. — Как вы знаете, господа, — медленно, раздумчиво повёл речь Николай, — через два дня после Цусимы правительство Японии телеграфировало своему послу в Париже о заключении мира с Россией. Словно они проиграли сражение. Теперь и американский президент хлопочет о мире… Во времена моего деда Англия, Франция и Австрия открыто начали агрессию против России, развязав Крымскую войну. Теперь они загребают жар чужими руками… В наше время Англия нашла в лице США нового союзника и развязала русско–японскую войну. Я не соглашусь на мир, пока хоть один японский солдат будет топтать российскую землю.
— Вы правы, ваше величество, — благодарно глянул на императора Рубанов. — Внешнему врагу нас не одолеть… Победить Россию могут только русские, что сейчас и происходит…
— Я услышал вас, Максим Акимович… И считаю, что основа русской мощи находится в области духовной… Потому, наравне со снарядами и приказывал отправлять в Маньчжурскую армию иконки для солдат. Над чем так потешались в некоторых газетёнках. Всю жизнь помню суворовский афоризм: «Безверное войско учить — что ржавое железо точить». А безверие сейчас и внушается простым людям. Разве я этого не понимаю. Образованное общество отошло от веры поголовно… У них не стало идеала, — в волнении оглаживал бородку. — Точнее, национальные традиции и святыни разменяли на западный либерализм. Отринули Бога, а вместе с ним потеряли национальную почву и исторические корни. Куда всё это приведёт — не знаю. Но вряд ли к чему–то положительному. Те же писатели… Ну, с Толстым всё понятно. Или с Горьким. Но даже чеховское мировоззрение — неприятие любого идеала, просто изумило меня. Как можно жить без идеала?
— Чехов сказал: «У меня нет убеждений!» — проявил эрудицию министр внутренних дел.
— Более того, Чехов пришёл к выводу, что мир абсурден… Трагедию не отличить от фарса, — поразил собеседников Рубанов, подумав: «Как славно, что на дежурстве читал о Чехове в забытой флигилишкой книжонке. А может, специально оставил, дабы подковать генерал–адьютантов». — Смысл рассказов Чехова: жизнь алогична и все попытки придать ей смысл ни к чему не приведут, а только усилят ощущение абсурда… Надежды, счастье, идеалы — иллюзорны.., — сделал паузу, подождав, пока потрясённый его литературоведческими познаниями император устроится в кресле. — Распалась связь времён, — продолжил он, морща лоб и вспоминая текст. — Всё существует отдельно, обособленно. Никто не способен на сочувствие, сострадание.., — услышал, как император простонародно шмыгнул носом. — Если нельзя понять жизнь — можно ли понять человека?..